Покровитель - Наталья Шагаева (2020)

— С первыми двумя пунктами согласен, над третьим поработаем, мне нравятся твои губы. Думаю, это будет красиво смотреться, особенно если они будут накрашены яркой помадой, — не выдерживает, издает рваный вздох. Вот и ответ. Минет — это не ее табу, это ее предрассудки.

— Что ты сейчас чувствуешь?

— Чувствую себя униженной, — это неправда, она возбуждена, но не хочет этого показывать. После слов о ее губах, она сжала ноги и сглотнула. Чувствительная, любит ушами, значит управляемая.

— И чем же я тебя унизил?

— Всей ситуацией в целом! Ты не оставил мне выбора! — так обреченно произносит она, словно я продаю ее в рабство. — Я так не могу. Думала, что смогу, но прости — нет… — в голосе столько отчаянья, а все потому что она не привыкла к откровенным разговорам. На секунду задумываюсь — а нужно ли это мне? Елена же зажата, словно девственница. Не удивлюсь, если муж ее не удовлетворял. Она вот так зажималась, закрывалась и он захотел чего-то другого. Стандартная ситуация. Все мужики хотят невинных девочек, чтобы быть первыми, а учить потом этих девочек, открывать в них чувственность и страсть, будить женщину никто не хочет. И идут такие мужья по развратным девкам, получая свой грязный кайф. Идиоты. Вопрос в том, хочу ли я снимать с нее все эти барьеры и научить быть со мной предельно открытой и откровенной. На секунду задумываюсь…

— Разденься! Я хочу на тебя посмотреть.

— Просто отдай мне документы, — просит она, поднимаясь с кресла. Кажется, хочет сбежать от меня.

— Стоять! — поднимаюсь с кресла, в два шага преодолеваю между нами расстояние, хватаю Елену за плечи, разворачиваю к себе спиной и подталкиваю к матовому стилизованному зеркалу со станком. Это вещица сделана на заказ. Зеркало во всю стену и перила на уровне талии, похожее на станок для балерин. Хромированные перила поднимаются вверх, регулируется под рост женщины.

— Руки на перила! — понижаю тон, требую, и она испуганно хватается за станок.

— Смотри на меня через зеркало! — мой голос не терпит отказов и пререканий, я говорю — она выполняет. Да, я давлю на нее властью, но это чертовски будоражит. И судя по ее дрожи, не только меня. Отодвигаю в сторону волосы, обнажая шею. Наклоняюсь, вдыхаю — вкусно. Не приторно-сладко, тонкий ягодный запах: малина, смородина и немного горчинки грейпфрута.

— Виталий, — с придыханием произносит Елена, пытаясь сопротивляться. Нет, золотце, ты моя. Мне нравится твоя неопытность, она меня возбуждает. Мне нравится твоя покорность, податливость и мне безумно нравится, что сейчас я тебя хочу. Мы совместимы. Тест в принципе пройден, но я хочу еще немного поиграть. Поднимаю голову, смотрю в глаза цвета виски и глубоко дышу в унисон с Еленой. Нащупываю молнию на спине и медленно расстегиваю.

— Виталий, — глаза умоляют, но их заволакивает дымка возбуждения.

— Молчи, просто стой и чувствуй, прислушайся к себе, — спускаю платье с ее плеч, обнажая грудь в черном бюстгальтере. Простое белье. Дешёвое, синтетическое.

— Нельзя вот так передавливать сосуды, — поддеваю лямку и демонстрирую ей красный след. — Это вредно. Подбери белье правильно, — расстегиваю застежку и в ее глазах вновь вспыхивает паника. Елена поднимает руки, пытается задержать бюстгальтер.

— Руки, Елена! — слушается, сжимая перила. Отстёгиваю лямки, отшвыривая лифчик на пол. — Нужно сжечь эту ужасную вещь. Сейчас можешь закрыть глаза, — разрешаю я, потому что Елена втягивает живот, зажимается, стесняясь собственного тела. У женщин падает самооценка и развиваются комплексы от недостатка внимания. Никто не любит их тело и они не чувствую себя желанными. С этим тоже придется поработать. Я разрешаю ей не смотреть, чтобы немного расслабить. Грудь пышная, красивая с персиковыми сосками, которые уже возбуждены. С минуту любуюсь ими, а потом поднимаю ее грудь. Тяжелая, налитая, сколько всего я могу с ней сделать, и очень хочу, но пока рано.