— Если у вас в это время экзекуции, прошу прощения, не знал. Я могу зайти завтра.

Нея резко подняла голову, отчего ее прострелило, а перед глазами замелькали золотые мушки. Но она все равно смогла разглядеть серьезное лицо ведьмака.

— Явились.

— Как видите. — Он подошел к столу и положил перед Неей два листа. — Мой табель.

— Были у раненого? — Она смотрела лишь на растрепанного парня, никак не отмечая лежавшую перед ней гербовую бумагу.

— Да, жить будет.

— Это вы уже говорили, — сказала Нея. — И, кажется, уверяли, что вытащите его. Но вместо этого сбагрили на чужие руки, а сами прохлаждались в домике у двух женщин.

— Да вы хоть знаете, чем я занимался? — вдруг как-то рыкнул ведьмак, чуть наклоняясь к Нее. — Где побывали вот эти руки? — Он демонстративно сунул холеные пальчики под нос лейтенанта. — В какой задни…

— Сядьте! — рявкнула Харт, и он опустился на стул.

Лейтенант потерла виски и уже спокойнее начала говорить:

— Вы состоите на службе. И должны выполнять приказы начальства. Приказа задерживаться у коровы я вам не давала. Поэтому ваши руки были в той части животного, в которую вы сами их засунули. — Видя, что ведьмак собирается ответить, она чуть повысила голос: — Служба, если вы не знали, не предполагает самоуправства. Вы лишь должны следовать распорядку и приказам старшего офицера. А не лезть своими руками, куда не просят!

Нея сжала кулаки и прикрыла глаза, пережидая волну боли. Уже давно ей не было так плохо, как сегодня.

— У вас болит голова, — уверенно сказал ведьмак.

И вместо того, чтобы дальше говорить о том, как ему было тяжело, дотронулся до лба лейтенанта, перегнувшись через стол.

Нея от удивления замерла, а парень что-то зашептал. С каждым его словом боль отступала и в конце концов превратилась во что-то еле заметное.

Он сел опять на место, внимательно разглядывая Нею. В его глазах читались интерес, сочувствие и как будто капля превосходства. Но лейтенант зло сжала губы. Она ненавидела, когда ее жалели.

— И что это было?

— Не стоит благодарить.

— Я не собиралась вас благодарить, — ответила Нея, хотя еще секунду назад думала сказать спасибо. — Я о вашей магии и заклинании. Как это работает?

— Это заговор, а не заклинание, — сказал ведьмак, все так же рассматривая Нею. — Есть заговоры, которые действуют на людей, а есть отдельные для животных. У каждого заговора свое действие. Остановка крови, пополнение сил или избавление от головной боли. В общем, кое-что по мелочи. С остальным помогают зелья.

— И при этом вы не целитель? — Нея задумчиво смотрела на худенького блондина. Ей до сих пор не верилось, что такой, как он, может снять боль.

— Я лучше. — Он широко улыбнулся. — Целители — коновалы. Они рубят, режут, зашивают. И часто пользуются нашими зельями. А мы лечим почти все и без отрубания конечностей.

— Угу. — Нея еще раз оглядела почти хрупкого и ухоженного ведьмака и взяла табель успеваемости. Только чтобы убедить себя, что он не безнадежен.

— «Боевая магия» — отлично? Вы только что говорили, что лечите, а не убиваете.

— Ну, я довольно сильный ведьмак и могу пользоваться частью боевых заклинаний, — спокойно ответил он. — Вижу, не верите.

Нея лишь приподняла брови, думая, что, глядя на этого изнеженного парня, который падает от вида крови, никто бы не поверил.

— Какими заклинаниями можете пользоваться?

— Таран, пульсар, щит — стандартный набор.

— Понятно. А вот «хороший зельевар» с отметкой удовлетворительно по зельеварению — непонятно, — пробормотала Нея, разглядывая ровные строчки в табеле и чувствуя, как боль в голове усиливается.

— Логика профессора Тэрволин непостижима, — кивнул он.

Нея помассировала виски и вздохнула. Но когда ведьмак протянул руку, отвела ее в сторону.