Сфера - Дэйв Эггерс (2014)

Под ложечкой у Мэй екнуло. Надо думать, Мерсеру не понравится вопрос, не понравится этот пренебрежительный тон. Хоть бы скорее появилось его лицо — тогда Мэй поговорит с ним сама. Но дверь не открывали.

— Мерсер! — сказала девица. — Я знаю, что ты там. Вот же твоя машина. — Камера показала подъездную дорогу, и Мэй заволновалась — там и впрямь стоял Мерсеров пикап. На обратном пути к двери камера обмахнула толпу — человек десять или двенадцать, в основном, похоже, местные, в бейсболках, минимум один в камуфляже. Объектив вновь вперился в дверь, все собрание принялось скандировать:

— Мер-сер! Мер-сер! Мер-сер!

Мэй поглядела на таймер. 9 минут 24 секунды. Они побьют рекорд Фионы Хайбридж по меньшей мере на минуту. Но сначала Мерсер должен открыть.

— За домом посмотри, — сказала девица, и пошла трансляция с другой камеры, что озирала веранду и заглядывала в окна. Людей внутри не обнаружилось. Стояли удочки, громоздились оленьи рога, и книги, и груды бумаг меж пыльных диванов и кресел. На каминной полке Мэй разглядела фотографию и могла бы поклясться, что ее знает, — Мерсер с братьями и родителями в походе по Иосемитскому парку. Она не забыла этот снимок и точно помнила, кто на нем, потому что всегда поражалась, как это странно и удивительно, что Мерсер, которому тогда было шестнадцать, с беззащитной сыновней любовью положил голову матери на плечо.

— Мер-сер! Мер-сер! Мер-сер! — скандировалиголоса.

Но вполне вероятно, сообразила Мэй, что он ушел в поход или, точно пещерный человек какой, собирает хворост и возвратится лишь спустя много часов. Она уже готова была повернуться к аудитории, объявить, что поиск увенчался успехом, и прервать презентацию — в конце концов, они же нашли Мерсера, без тени сомнения, — и тут кто-то завизжал:

— Вон он! На дорожке!

И обе камеры заскакали, затряслись, побежав с веранды к «тойоте». Некто забирался в пикап; камеры бросились туда, и Мэй разглядела Мерсера. Но когда они приблизились — когда Мэй могла его окликнуть, — он уже задом выезжал со двора.

Кто-то побежал рядом с пикапом — какой-то юноша, и было видно, как он что-то лепит на стекло с пассажирской стороны. Мерсер выбрался на дорогу и помчался прочь. Воцарился хаос — хохоча и бегая туда-сюда, все участники, собравшиеся у дома, вновь расселись по машинам и бросились в погоню.

Пришло сообщение от одного из преследователей — он пояснил, что прилепил на пассажирское окно камеру «ВидДали»; ее тотчас активировали, и на экране появилось изображение — очень четкая картинка с Мерсером за рулем.

Мэй знала, что у этих камер односторонний звук, так что поговорить с Мерсером не удастся. Но поговорить нужно. Он пока не знает, что все это учинила она. Нужно успокоить его, объяснить, что это не какая-то страшная охота на людей. Это просто его подруга Мэй, она тестирует «Душевный поиск», хочет лишь перемолвиться словом с Мерсером, вместе с Мерсером посмеяться.

Но за окном пикапа размытым бело-буро-зеленым пятном мчались леса, а рот у Мерсера разверзся жуткой ямой гнева и ужаса. Он то и дело лихо сворачивал; похоже, он поднимался в горы. Мэй беспокоилась, что участники за ним не угонятся, но у них была камера «ВидДали» — изображение четкое, как в кино, увлекательно — слов нет. Мерсер походил на своего героя Стива Маккуина — скакал на своем пикапе, яростный, но хладнокровный. Можно, мельком подумала Мэй, создать живое шоу, где люди просто будут снимать себя, пока едут по интересным ландшафтам на большой скорости. Назвать «Она сказала „поехали“». Раздумья Мэй прервал осатанелый вопль Мерсера.

– *****![40] — заорал он. — На ***[41] пошли!

Он смотрел прямо в камеру. Заметил ее. И потом кадр начал съезжать. Мерсер опускал окно. Интересно, удержится ли камера, устоит ли клей против окна — но ответ пришел спустя секунду: камеру сорвало, она упала, глаз ее бешено завертелся, показал лес, потом дорогу, а потом, замерев, — небо.

На таймере 11:51.