— Мэй, мы не давали понять, что рады тебе? — спросил он.

— Да нет! Ну что ты! Но я ведь не в команде Алистэра, и я не знала, каковы правила — в смысле, могут ли члены моей команды ходить на бранчи к опытным членам других команд.

Дэн кивнул:

— Видишь, Алистэр? Я же говорил, что все легко объяснится.

Алистэр резко выпрямился, словно ожил и вновь обрел дар речи.

— Ну разумеется, тебе рады, — сказал он, игриво похлопав ее по коленке. — Хоть ты и слегка рассеянная.

— Перестань, Алистэр.

— Извините, — сказал он и глубоко вздохнул. — Я успокоился. Я очень счастлив.

Последовали извинения и смешки насчет понимания и недопонимания, коммуникаций, потока, ошибок и устройства вселенной; наконец настало время закрыть тему. Все поднялись.

— Давайте обнимемся, — сказал Дэн. И они обнялись — плотно сцепились в новообретенной общности.

Когда Мэй вернулась за стол, ее ждало сообщение: «Еще раз спасибо, что поговорила со мной и Алистэром. По-моему, вышло очень продуктивно и полезно. Кадры осведомлены. Им, чтобы закрыть дело, обычно требуется наше совместное заявление. Я все напечатал. Если нормально, подпиши на экране и верни мне».

Глюк № 5616ДНД/МРХ/РК2

Дата: понедельник, 11 июня

Участники: Мэй Холланд, Алистэр Найт

Сюжет: Алистэр («Возрождение», команда 9) организовал бранч для всех сотрудников, интересующихся Португалией. Разослал три уведомления, на которые Мэй («Возрождение», команда 6) не ответила. Поскольку от Мэй не поступило ответа, Алистэр встревожился. Когда бранч состоялся, Мэй не пришла, и Алистэр объяснимо огорчился, не понимая, отчего она не ответила на несколько приглашений, а затем не явилась. Неучастие в классическом понимании этого слова.

Сегодня прошла встреча между Дэном, Алистэром и Мэй, где Мэй объяснила, что сомневалась, будут ли ей рады на бранче, если учесть, что его проводит член другой команды, а она сама работает в компании всего вторую неделю. Мэй очень сожалеет, что причинила Алистэру беспокойство и эмоциональный стресс, не говоря о том, что поставила под угрозу хрупкую экологию «Возрождения». Все разъяснилось, Алистэр и Мэй друзья не разлей вода и стали новыми людьми. Все стороны считают, что невредно, более того — необходимо начать с чистого листа.

Внизу была строка для подписи, и Мэй ногтем нарисовала на экране свое имя. Отослала и тотчас получила спасибо от Дэна.

«Просто чудесно, — написал он. — Алистэр, сама понимаешь, несколько тонкокож, но это лишь потому, что он ревностно предан „Сфере“. Как и ты, да? Спасибо за прекрасное сотрудничество. Ты замечательная. Вперед!»

* * *

Мэй опаздывала и надеялась, что Энни ее дождется. День выдался ясный и теплый, и Мэй отыскала Энни на лужайке — та печатала на планшете, сунув в рот батончик гранолы. Энни сощурилась:

— Эй. Опоздала.

— Прости.

— Ты как?

Мэй скривилась.

— Знаю, знаю. Я следила, — сказала Энни и зачавкала.

— Нельзя так есть. Закрой рот. Следила?

— Просто слушала, пока работала. Они попросили. И я слыхала много хуже. Поначалу у всех пару раз такое случается. Ешь, кстати, поскорее. Хочу тебе кое-что показать.

Две волны почти без паузы накатили на Мэй. Сначала острая неловкость оттого, что Энни слушала без ее ведома, затем — облегчение: подруга была рядом, хоть и удаленно, и теперь утверждает, что Мэй все это переживет.

— А у тебя? — спросила Мэй.

— Что у меня?

— Тебя вот так взяли и вызывали на ковер? Меня до сих пор трясет.

— Конечно. Где-то раз в месяц вызывают. И по сей день. Жуй в темпе.

Мэй торопливо жевала, наблюдая за крокетным матчем на лужайке. Крокетисты, похоже, сами изобрели себе правила. Мэй доела.

— Молодец, теперь вставай, — сказала Энни, и они зашагали к «Завтраграду». — Что такое? У тебя на лице вскочил и воспалился вопрос.

— А ты ходила на этот португальский бранч? Энни фыркнула: