Сфера - Дэйв Эггерс (2014)

Она открыла дверь и увидела не родителей, но гигантскую бесформенную тушу Мерсера. Он стоял в прихожей. Видясь с ним после перерыва, она всякий раз содрогалась: какой огромный, какой комковатый. Волосы отросли, отчего он казался еще больше. Голова заслоняла люстру.

— Услышал твою машину, — пояснил он. В руке он держал грушу.

— Ты тут зачем?

— Они позвонили, попросили помочь.

— Пап?

Она кинулась мимо Мерсера в гостиную. Отец отдыхал, вытянувшись на диване, и смотрел по телевизору бейсбол.

Головы он не поднял, но перевел на нее взгляд:

— Привет, лапуль. Услышал, как ты подъехала.

Мэй села на журнальный столик и взяла отца за руку.

— Ты как?

— Нормально. Перетрусили. Началось сильно, потом рассосалось. — Он почти незаметно сдвигал голову, пытаясь заглянуть Мэй за спину.

— Бейсбол хочешь смотреть?

— Девятый иннинг, — сказал он.

Мэй убралась с дороги. Вошла мать.

— Мы позвонили Мерсеру, чтоб он помог папу в машину перенести.

— Я не хотел по «скорой», — вставил отец, не отрываясь от игры.

— Так что, приступ был? — спросила Мэй.

— Они не поняли, — сказал Мерсер из кухни.

— А давай мне родители ответят? — крикнула она.

— Мерсер — наш спаситель, — сказал отец.

— Почему вы не позвонили сказать, что все не так серьезно? — спросила Мэй.

— Так было-то серьезно, — ответила мать. — Я и позвонила.

— А теперь он смотрит бейсбол.

— Теперь не так серьезно, — сказала мать, — но сначала мы даже не понимали, что происходит. И позвонили Мерсеру.

— Он мне жизнь спас.

— Вряд ли Мерсер спас тебе жизнь, пап.

— Я не говорю, что умирал. Но ты же знаешь, я ненавижу этот цирк — фельдшеры, сирены, все соседи в курсе. Мы просто позвонили Мерсеру, он приехал через пять минут, посадил меня в машину, довез до больницы, и все. Совершенно другое дело.

Мэй кипела. Она мчалась два часа, в панике по красной кнопке, а отец валяется на диване и смотрит бейсбол. Она мчалась два часа — а дома торчит ее бывший, и родители назначили его героем. А она кто? Она тут вроде и ни при чем. Она лишняя. Она мигом вспомнила, сколь многое не нравилось ей в Мерсере. Он любил, когда его считали добрым, но делал так, чтоб до всех это наверняка дошло, и Мэй бесилась, целыми днями выслушивая, какой он добрый, и честный, и надежный, и бесконечно сострадательный. Однако с ней он был иным — куксился, то и дело закрывался, когда был ей нужен.

— Хочешь курицы? Мерсер привез, — сказала мать, и Мэй решила, что это хороший повод на пару минут, а то и на все десять отлучиться в уборную.

— Схожу почищусь, — пробормотала она и быстро удалилась наверх.

* * *

Позже, когда все поели, описали друг другу минувший день, обсудили, как отец пугающе слепнет, как у него сильнее немеют руки — врачи говорили, что эти симптомы нормальны и поддаются лечению или хотя бы контролю, — позже, когда родители отправились спать, Мэй и Мерсер сидели на заднем дворе, и трава, деревья, омытые дождем серые заборы еще излучали дневной жар.

— Спасибо, что помог, — сказала Мэй.

— Не проблема. Винни теперь не такой тяжелый.

Мэй эта новость не понравилась. Она не хотела, чтоб отец стал легче, чтоб его запросто можно было поднять. Она сменила тему:

— Как бизнес?

— Очень хорошо. Очень. На той неделе даже ученика пришлось взять. Круто, да? У меня есть ученик. А твоя работа как? Прекрасно?

Мэй растерялась. Она редко замечала за Мерсером такой пыл.

— Прекрасно, — сказала она.

— Хорошо. Я рад. Я и надеялся, что все образуется. Так ты чем занимаешься — программируешь?

— Я в ЧК. Чувствах Клиента. Сейчас работаю с рекламодателями. Погоди. Я тут на днях видела отзыв о твоих люстрах. Поискала тебя, нашла какой-то коммент, кто-то что-то заказал, а доставили сломанное? Они ужасно злились. Ты, наверное, и сам видел.

Мерсер театрально вздохнул: