На златом крыльце сидели… - Тамара Крюкова (2018)

Валерка сразу отметил, что выглядит тот неважнецки: уставший, глаза покраснели, будто от недосыпа, а самое ужасное – от него разило алкоголем. Все детство Валерки прошло под запах перегара. Он знал, как это начинается. Сначала человек пытается утопить свое горе в спиртном, а потом спиртное становится его горем. Валерка решил, что Борис переживает из-за ссоры с Аликом. Очевидно, придется спасать не только Алика, но и Борьку. Нужно остановить его и не дать скатиться в пропасть.

– Да у меня тут дела кое-какие были, вот и решил заглянуть, – объяснил Валерка.

– А я думал, тебе теперь некогда. Ты ж писателем заделался, романы строчишь, – не удержался от язвительного замечания Борис.

Валерка с присущей ему наивностью не заметил ехидства в голосе друга.

– Борь, хоть ты не стебайся. Я, что ль, писал? Продюсер сказал, что надо для рейтинга.

– Здорово ты устроился. Привет «неграм», которые ваяют нетленку и никогда не попадут на обложку.

До Валерки только сейчас дошла абсурдность ситуации: из них двоих настоящим писателем был Борис, а слава по прихоти судьбы доставалась тому, кто и книжек-то не читал.

– Борь, я понимаю, что на моем месте должен быть ты, но я ж не виноват.

Раскаяние Валерки было таким по-детски искренним, что у Бориса даже злость прошла. Сердиться на Квазимодо было все равно, что обижаться на ребенка за то, что тот надул в памперс.

– Ладно, проехали. Я на тебя зла не держу. Просто заколебало все. Давай лучше хлебнем кофейку. Ты по-прежнему не потребляешь чего покрепче?

– И тебе не советую.

– Иной раз нужно для того, чтоб расслабиться. Как-то хреново все.

– Это из-за Алика? – напрямик спросил Валерка.

– Ты уже знаешь? Неужели он тебе рассказал? – При мысли о том, что Алик в мужской компании в подробностях описывает секс с Ингой у Бориса потемнело в глазах. – И что же он поведал? Может, хвалился в каких позах оприходовал мою невесту?

– Нет, все не так. Между ними ничего не было. Ты просто не понял.

– Я что, идиот? Инге, наверное, в эротических снах приснилось, как Алик ее трахнул. Она мне все рассказала.

– Я понимаю, что ты чувствуешь, но, может быть, она немного преувеличила?

– Думай, что говоришь! Немножко изнасиловать нельзя. Эта скотина воспользовалась своей властью, чтобы засунуть свой грязный член…

Борис не мог говорить. Он задыхался от ярости. Он порывисто подошел к бару и плеснул себе коньяка.

– Борь, не надо. Алик говорит, что между ними ничего не было. Почему ты веришь только Инге? Алик твой друг.

– Он мне не друг. Квазимодо, неужели ты такой наивный, что веришь его словам? Какая девушка станет на себя наговаривать просто так, чтобы языком почесать?

Возразить было нечего. Валерка как никогда жалел, что не может тягаться с Борисом в словесном поединке. Он прибег к последнему доводу:

– Даже если что-то было. Ты ведь уже отплатил ему. Теперь вы квиты. И хватит…

– Квиты? Ну нет! Если бы я мог раздавить этого гада, размазать, как таракана по стене, я бы сделал это не задумываясь.

– Борь, что ты такое говоришь!

– Abyssus abyssum invocat, – процитировал Борис и перевел: – Бездна взывает к бездне.

Валерка никогда не видел Бориса таким. Алик был прав насчет происшедших в нем перемен. Прежде Борис всех мирил и сглаживал углы. Казалось, он не умеет обижаться. Сейчас это был другой человек: жестокий и беспощадный. Просить его о прощении было бесполезно. Это было так же очевидно, как то, что солнце встает на востоке.

Валерка клял себя за то, что все испортил. Будь он таким же умным, как Борис, он бы сумел примирить друзей. Ему претило действовать по задуманному Аликом плану, но, похоже, выбора не было.