День тянулся ужасно медленно, время, точно издевалось над ним. Девять… половина десятого…без пяти одиннадцать…. Да когда же перерыв?! Виктору никто не запрещал встать и уйти на обед прямо сейчас, ему бы не посмели указать на это, но он счел, что лучше остаться. Дождаться положенного часа.

Игорь уже знал, что одну девицу из новоприбывшего этапа Бехтерев определил себе. И сегодня утром она не появилась в бараке. Интересно, интересно…. Игорь, зарывшись в бумагах, всё же изредка посматривал на своего начальника, пытаясь найти в нем какие-то изменения, но его ждало разочарование. Бехтерев был раздражен и требователен в работе, как никогда.

Виктор ничего, кроме злости не испытывал, когда по пути домой его останавливали офицеры. Он отвечал хмуро и ссылался на послеобеденное время. Ему хотелось послать их всех, куда подальше, но в последний момент он заставлял себя сдерживаться.

Что же, черт возьми, происходит? Он не верил, что всё это из-за девчонки. Возможно, он просто устал и этим объясняется его сегодняшнее состояние. Если вспомнить, то когда он в последний раз отдыхал по-человечески? Давно, очень давно.

Он скинул сапоги и прошёл в заднюю комнату. Никого не было. Где Ирина? Почему она его не встречает? Он же ясно сказал, чтобы она находилась у него в доме! Неужели у неё совсем нет мозгов, и она куда-то слиняла? Раздражение снова захлестнуло Бехтерева. Он почувствовал, что ещё мгновение и начнет крушить всё подряд.

Хотелось есть, а главное – выпить. Для таких случаев он в доме держал водку. Плевать на работу, Затмитского и всех прочих! Виктор решительно направился на кухню. Зашел и замер в дверях.

Около стола хлопотала Ирина. Заслышав шум, она обернулась.

– Я в окно увидела, что вы идете и….

Она не договорила, оборвала себя на полуслове.

Бехтерев привалился к дверному косяку и почувствовал, как дневное напряжение отпускает его.

Ирина проснулась посреди ночи.

Виктор перевернулся на другой бок и случайно потревожил её. Он сегодня спал беспокойно, постоянно менял положение тела во сне.

Прошло почти три недели с того дня, как Ирина прибыла с этапом в женский лагерь. И все эти три недели она провела в доме Бехтерева. Готовила еду, убиралась, стирала, следила за порядком и занималась с Виктором любовью. Ирина не могла сказать, что ей было противно ложиться в постель с Виктором или, что она боялась его. За эти дни она научилась ему доверять, а сегодня вечером он сказал, что она может звать его Виктором, без отчества. Хмурый, неприветливый мужчина-одиночка впустил в свою жизнь женщину.

Сначала Ирина решила, что у Бехтерева постоянно были такие домработницы, как она. Но потом, тщательно исследовав дом, она пришла к выводу, что другими женщинами здесь и не пахнет. Если бы у Виктора кто-то был, но она непременно обнаружила её присутствие. Женщина после себя всегда оставляет след. А здесь ничего.

И этот факт не мог не озадачить Ирину. Она не могла спросить у кого-либо о жизни Бехтерева, единственными, с кем она иногда общалась, были офицеры, приходившие к Виктору в гости. Но те неизменно относились к ней с легким презрением. Правда, одного Ирина могла выделить, это был Игорь Васильевич Затмитский, помощник Виктора. Тот напротив, всегда стремился с ней завязать разговор, и Ирина, лишенная общества, с удовольствием беседовала с ним. Он не унижал и не оскорблял её. Ирине этого было достаточно.

Но сегодня, после того, как они с Виктором вернулись из бани, Бехтерев требовательно спросил:

– Игорь сегодня приходил?

У Ирины засосало под ложечкой. Виктор выпил уже пару стаканов водки, его глаза затуманились. Он сидел за столом в одних штанах, без рубашки, и твердые мышцы на его руках бугрились при каждом напряженном движении.

– Да. Он сказал, что вернулся из больницы, куда ты его направлял по поручению….

– Сколько он у тебя пробыл?