Таинственная река - Деннис Лихэйн (2004)

В ту ночь выбор был именно таким. Он допил свое пиво, поцеловал Селесту, маленькую, кроткую; когда она, обхватив его руками за ягодицы, прижала к себе и приникла к его губам, он почувствовал холод в желудке. Он вышел из квартиры, спустился по лестнице, прошел мимо квартиры мистера Мак-Аллистера и, пройдя через вестибюль к входной двери, вышел на улицу, в субботнюю ночь, окутавшую «Квартиры». Стоя перед домом, он в течение нескольких минут раздумывал, куда бы пойти посидеть и выпить, но вдруг решил прошвырнуться на машине. Может быть — в Округ, посмотреть на студенток колледжа и яппи, которые в последнее время часто кучковались там — их так много толклось в Округе, что некоторые уже начали перебираться в «Квартиры».

Они в мгновение ока раскупили квартиры в кирпичных трехэтажках, и эти трехэтажки сразу же стали называться «домами королевы Анны». По фасадам домов вдруг встали леса, началась перепланировка и отделка квартир; рабочие трудились день и ночь; и вот через три месяца семейство Л. Л. Бинса уже паркует свои «вольво» перед домом и вносит в дом ящики с керамическими сервизами. Из зашторенных окон доносятся томные звуки джаза; обитатели покупают в винной лавке дрянной портвейн, выгуливают вокруг дома своих похожих на крыс собачонок и нанимают ландшафтных дизайнеров для устройства крошечных газонов под окнами. Пока преобразились только те трехэтажки, которые стояли на Гелвин- и Твими-авеню, но, судя по ситуации в Округе, вскоре можно было ожидать массового появления на парковках «саабов» и открытия множества супермаркетов для гурманов в низовье Тюремного канала, там, где проходит граница района «Квартир».

Не далее, как на прошлой неделе, мистер Мак-Аллистер, хозяин дома, где жил Дэйв, сказал ему (как бы между прочим):

— Стоимость жилья растет. И очень сильно растет.

— Вам-то это только на руку, — ответил Дэйв, окидывая взглядом дом, в котором он прожил десять лет, — и в другом месте дальше по дороге вы…

— В другом месте дальше по дороге? — переспросил мистер Мак-Аллистер, глядя на него. — Дэйв, мне не осилить налога на недвижимость. У меня, слава Богу, фиксированный доход. Так почему же мне не спешить с продажей? Два, от силы три года, и это, будь оно проклято, налоговое управление отберет у меня все.

— И куда же вы тогда? — спросил Дэйв, думая о том, куда денется он сам.

Мистер Мак-Аллистер пожал плечами.

— Даже не знаю. Может, в Уэймут. У меня есть друзья в Леминстере.

Разговаривая с Дэйвом, он как бы заодно оповестил о своих планах и других жильцов, у которых были открыты окна.

Когда машина Дэйва пересекла границу Округа, он стал вспоминать, знает ли он кого-нибудь из своих ровесников, кто все еще живет здесь. Стоя под красным светом на перекрестке, он смотрел на двух яппи в свитерах с вырезом лодочкой, обрамленных каймой клюквенного цвета, и шортах цвета хаки, яппи сидели на тротуаре около заведения, прежде называвшегося «Прима пицца». Теперь там было кафе «Светское Общество», и два яппи, сильных, с фригидными лицами, ложку за ложкой поглощали мороженое из фризера, вытянув с тротуара на проезжую часть загорелые, скрещенные в лодыжках ноги; к витрине кафе были прислонены их горные велосипеды, хромированные части которых отражали белый неоновый свет.

Дэйв размышлял о том, где же ему придется жить, если граница менталитетов проходит как раз через него, через то, что он нажил вместе с Селестой. Уж если, черт возьми, пиццерии и бары превращаются в кафе, то, может, и им повезет заполучить квартиру с двумя спальнями при реализации проекта «Паркер Хилл». Надо попасть в список очередников, и после восемнадцатимесячного ожидания они смогут переехать туда, где лестница пахнет мочой, а разлагающимися крысиными трупами забиты все заплесневелые углы, где вестибюли и подворотни заполнены наркоманами и придурками со стилетами, которые только и ждут, чтобы те, кого они называют белыми задницами, заснули.