Книга тайн - Том Харпер (2011)

— Эй, слушай, я тебе что — бюро обслуживания? — Урзред подошел к большой книге, лежащей на пюпитре в виде крыльев летящего орла. — Значит, есть поезд из Страсбурга во Франкфурт с остановкой в Карлсруэ. Отправление в двадцать один пятьдесят. Тебе сказать, где там вагон-ресторан?

— Найдем. — Ник протянул руку и захлопнул крышку компьютера. — Но мне нужно, чтобы ты организовал еще кое-что.

Какие бы опасности ни крылись в лесу, мы добрались до места живыми и невредимыми. Шлеттштадт был ничем не примечательным городком в двадцати милях от Штрасбурга вверх по Илю. Как и все города в те дни, он пребывал в состоянии осады. На стенах стояли стражники, а ворота нам открыли, только убедившись, что у нас нет оружия. Мы шли по петляющим улочкам вверх по холму к церкви, всюду встречая недоверчивые взгляды.

— Ты обратил внимание, что ювелиры всегда открывают свои лавки поближе к церкви? — пробормотал Драх. — Иисус проповедовал бедность, призывал отказаться от земных благ.

— Ты потише, — остерег я его. — Достаточно того, что нас принимают за шпионов арманьякской шайки, так ты еще ведешь разговоры, как еретик из братства Свободного духа.[39]

Мы нашли то, за чем пришли, в доме с остроконечной крышей, выкрашенном в красное между высокими балками. По большей части все, что я увидел, было знакомо по другим ювелирным мастерским: инструмент на стенах, ларцы с бусинами и проволокой, пластины, сверкающие между витринами, остатки амальгамы и расплавленных металлов.

Но все это было покрыто пылью. Не поднимался дым из трубы в задней части дома, не стучали молотки по наковальням. Времена для ювелиров были неподходящие — они не могли работать с золотом, когда все оно было спрятано под матрасами или половыми досками.

Я облокотился на пустой прилавок и заглянул внутрь. На табуретке сидел человек — он снимал со стержня кольца и полировал их одно за другим.

— Тебя зовут Готц? — спросил я.

Он кивнул. Ему было лет тридцать, из-под копны каштановых волосы на меня смотрело худое лицо. Я представился.

— Я член гильдии ювелиров Штрасбурга — видел там твою работу. Брошь с изображением Христа на кресте.

Эта брошь принадлежала Андреасу Дритцену. Его брат выставил ее на продажу в лавку после смерти Андреаса. Осторожными расспросами я выяснил, кто ее изготовил.

— Надпись сделана очень изящно. Такая аккуратная.

Он молча выслушал комплимент.

— Я полагаю, ты выбиваешь буквы пуансонами.

Подозрительный взгляд. Я продолжил благожелательным тоном.

— Я не хочу выведывать твой секрет. Я хочу его купить.

Я положил на прилавок мешочек с монетами.

— Я хочу, чтобы ты мне изготовил набор пуансонов точно таких, какие делал для себя.

Готц посмотрел на мешочек, но не прикоснулся к нему.

— Я могу изготовить для тебя пуансоны. — Он помедлил. — Но не совсем такие, какие делал для себя.

— Что ты имеешь в виду?

Он осторожно подбирал слова.

— Тебе нужны пуансоны для набивки букв в металле. У меня таких нет.

— Но брошь…

— Ты можешь обыскать всю мою мастерскую, но не найдешь ни одного буквенного пуансона.

Я попытался вспомнить все, что знал о надписи на броши.

— Но ведь ты не гравировал эту надпись.

Он отодвинул мешочек с деньгами в мою сторону.

— Я, пожалуй, промолчу.

Разочарованный и раздосадованный, я уже был готов развернуться и уйти, но сияние золота в его шкафу привлекло мое внимание. Я посмотрел сквозь освинцованное стекло.

— Можно посмотреть этот кубок?

Я видел его сомнения, но мешочек оставался лежать на прилавке, а я, вероятно, был его единственным клиентом за всю неделю. Он открыл шкаф и протянул мне кубок высотой около шести дюймов, с пузатой ножкой, инкрустированной гранатами. Вокруг основания была надпись — стих из Евангелия от Иоанна.