Книга тайн - Том Харпер (2011)

Странника отбросило так далеко, что он оказался за спиной Урзреда, который все еще лежал, словно мешок костей. Черный рыцарь двигался вперед, он крутил дубинкой у себя над головой, производя жуткий звук. Ник потянулся к своему копью, но оно все еще было глубоко в груди коня.

Вдруг Урзред поднялся на ноги, из его пальцев вылетели молнии. Рыцарь отпрыгнул, но слишком медленно. Колдовские разряды Урзреда ударили ему прямо в грудь и отшвырнули на самый край полянки.

Урзред шагнул за ним, когда Ник вскочил и бросился извлекать свой меч-копье.

— Значит, он не такой уж непобедимый.

Строка состояния в уголке экрана Ника показывала, что проделана почти половина работы, и светилась теперь оранжевым светом. Черный рыцарь выдержал удар, но был повержен.

— Сколько еще тебе нужно времени? — спросил Рэндал.

Ник не ответил. Из леса донесся какой-то звук, словно рой насекомых усилил свой писк до леденящего кровь крика. Кроны деревьев задрожали, как будто их кто-то тряс изнутри.

Странник подобрал меч, прокрутил его вокруг запястья. Он знал, что это за звук. И припал к земле при виде авангарда армии гоблинов, высыпавших из-за деревьев.

Арманьякцы выскочили из леса, словно бежали с поля боя, бросая своих мертвецов. Полуобнаженные, измазанные грязью, одетые в разномастные чужеземные доспехи и вооруженные крадеными мечами, копьями, луками и ржавыми крестьянскими орудиями. Они с торжествующими воплями набросились на паломников. Толстый священник умер, пригвожденный к стене сарая копьем, прошедшим сквозь его брюхо. Один из его спутников попытался защититься посохом, но его сбили с ног. Арманьякцы отрубили его голову, словно цыплячью, подняли за волосы, а потом бросили на дорогу вслед пустившимся наутек женщинам. Одной из них голова попала в голень — она споткнулась и упала. Подняться она не успела, потому что арманьякцы налетели на нее.

Все произошло очень быстро. Второй всадник, который мгновение назад стоял рядом со мной, вдруг испарился — я только увидел, как, исчезая в лесу, сверкнула кольчуга, а следом припустили с полдюжины арманьякцев, сыпля проклятиями и камнями. Рядом со мной лошадь первого всадника билась в луже грязи и крови. Копыта умирающего животного молотили воздух с такой силой, что не было никакой возможности попытаться извлечь придавленного всадника. Мы, вероятно, и себя-то не могли спасти.

Издав предсмертный хрип, конь завалился на спину и затих. Я бросился вперед. Не обращая внимания на мольбу ратника, я схватил его упавший меч и бросился прочь. Я никогда прежде не держал в руках меч и даже понятия не имел, насколько он тяжел. Я тащил его по земле, словно плуг, а потом предложил Каспару.

— Не трать понапрасну время. — Он вытащил кинжал из складок своего плаща и выбросил ножны. — Нож у тебя есть?

— Только перочинный. — Я столько часов провел, терпеливо чиня ножом тростниковые или гусиные перья, даже не задумываясь о том, что от него может зависеть моя жизнь.

Многие паломники уже лежали убитые. Но несколько человек сумели организовать линию обороны в узком пространстве между двумя домами. Они отбивались от арманьякцев своими посохами, а один размахивал здоровенным садовым ножом, что кончилось для него плохо: его действия лишь привлекли к нему внимание еще большего числа бандитов.

— Мельница, — сказал я. — Она каменная — им ее не сжечь. Может, спрячемся там?

— Мы окажемся в ловушке, запертые рекой.

Я вспомнил, что Каспар боится воды. Но в темном лесу мы бы далеко не ушли. Прежде чем Каспар успел возразить, я припустил через площадь.