Книга тайн - Том Харпер (2011)

Мы оделись и пошли к дому, взяли варево в сарай, где теперь посередине высились два деревянных стола. Там мы вычерпали жидкость на каменную плиту. К этому времени смесь остыла и превратилась в вязкую пасту. В устричной раковине рядом с плитой была небольшая горка ламповой сажи, которую мы постепенно вмешали в пасту. Я смотрел, как черные нити расползаются по пасте, а потом растворяются в ней.

Драх окунул в нее кончик пальца, затем вытер его о клочок бумаги рядом с плитой. На бумаге появился черный мазок, но, высыхая, он выцвел и стал сероватым. Мы потратили столько сил на изготовление чернил — я испытывал некоторое разочарование.

— Они должны быть темнее. Резче. Как настоящие чернила. — Я вспомнил недели, проведенные в башне Тристана в Париже, когда ловил каждый оттенок радуги. — Порошок меди чернеет, если его обжигать на достаточно горячем огне. Если бы мы примешали его к ламповой саже, то цвет, возможно, получился бы ярче. А может быть, чтобы добавить глубины, следовало взять еще и красную окись свинца.

У Драха был раздраженный вид. Он прикоснулся пальцем к моим губам, призывая меня к молчанию.

— Сгодится. И потом, у нас еще все равно нет пресса.

XXXI

Париж

— Почему он врал?

Поезд, стуча по рельсам, возвращался в Париж. Ночь опустилась на проносящиеся мимо пригороды: когда Ник выглянул из окна, то увидел лишь собственное расплывчатое отражение и отражение Эмили напротив — призраки в темноте.

Он перефразировал свой вопрос.

— Зачем ему нужно было врать? Зачем делать вид, будто он не видел ни этой карты, ни Джиллиан?

Эмили пробрала дрожь, и она поплотнее запахнула на себе куртку.

— Он так спешил пропустить карту через свою машину — знал, что совпадений не будет.

— Потому что уже анализировал ее, когда приходила Джиллиан.

— Но если он ничего не нашел…

— …то зачем ему нужно было врать?

Поезд затрясло на стрелках, мимо пронеслась станция.

— Интересно, зачем Джиллиан возила сюда эту карту?

Ник недоуменно посмотрел на Эмили.

— Чтобы проанализировать чернила.

— Вандевельд прежде работал только с печатным материалом — с книгами. Но первая книга была напечатана лишь около тысяча четыреста пятьдесят пятого года. Насколько нам известно, эти карты созданы на двадцать лет раньше. Напечатаны они глубокой печатью — краска при этом способе находится в канавках, выгравированных в форме, и вдавливается в бумагу. А текст печатался высокой печатью, когда краска наносится на выступающую поверхность литеры. Точно я не знаю, но мне думается, что они использовали разные типы красок.

— И значит, Джиллиан пошла к человеку, который мог ей помочь, но ничего не выяснила. И все это настолько тайно, что ему приходится врать?

Головная боль из-за смены часовых поясов не отпускала Ника; вот и теперь в висках застучало.

— Наверное, у него побывал кто-то еще, — спокойно сказала Эмили. — Кто-то после Джиллиан… может быть, они нашли Вандевельда. И поэтому он так испуган.

Они сошли на следующей станции. Ник увидел телефон-автомат на пустой платформе и набрал второй номер из списка Джиллиан. Руки у него дрожали, и он с трудом засунул монетки в щель. Себе он сказал, что дрожит от холода.

На другом конце провода после трех звонков ответили:

— Ательдин.

Что это такое — человек? Компания? Отель?

— Могу я поговорить с Саймоном?

Настороженная пауза.

— Это Саймон Ательдин.

Иностранец, говорит с британским акцентом, однако голос неожиданно знакомый. Ник совершил прыжок в темноту.

— Вы работаете у Стивенса Матисона? В аукционном доме?

— Да.

— Меня зовут Ник Эш. Я — друг Джиллиан Локхарт. Кажется, я с вами говорил несколько дней назад.

Еще одна пауза.

— Вы здесь — в Париже?

Номер телефона-автомата, видимо, высветился на трубке Ательдина.

— Да.