Нас не догонишь... - Юрий Москаленко (2017)

– Ты, купец, осторожней. Ты не в центральных землях Империи, тебе за твою попытку ударить ребёнка, здесь и руку могут оторвать! – процедил сквозь сжатые зубы, взбешённый Нанс.

   Смотрю, к ним начали пробираться и взрослые макры, и вид у них… хана купчине!

   Тут рабов нет, и барские замашки лучше сразу на границе герцогства оставлять. Но, чёрт важный, видно, что птица высокого полёта. У него самый большой караван, и вон охранники его обоза бегут. Вот только столкновения нам не хватало. Пора вмешиваться.

– Нанс, а в чём собственно дело? – сразу попробовал увести я акцент в конфликте, в начальное русло. – Если господин сомневается в цене, может он и прав? И мы выставили неправильную цену? – я не стал говорить, завышенную, а вдруг!

– С чего это, малыш? – наёмник отпустил руку купца, на тыльной ладони которой остались вмятины и следы от его пальцев. Такой жуткой оказалась его хватка.

– Есть простой способ решить наш спор. – сказал я, заталкивая, вытирающего глаза от слёз мальца, себе за спину.

– И какой? – принял участие в разговоре, наконец-то, и купчина.

– У вас, я смотрю, дорогой клинок, уважаемый. – я очень старался говорить уважительно и спокойно.

– Да, это сабля мастеров соседнего континента. Подгорные гномы знают толк в оружии.

– Как вы думаете, что будет с нашим ножом, если вы ударите ею по лезвию ножа?

– Да перерубит и не заметит она вашу железяку! – рассмеялся купец.

– Тогда, предлагаю пари!

– Какое?! – вскинулся торговец.

– Во сколько вам обошёлся этот клинок? – спросил я.

– Почти десять тысяч золотых, и это ещё дёшево. Обычно, мастера просят за свои изделия на порядок больше.

– Отлично! У нас есть сотня таких ножей. Суть пари в следующем. Я уверен, столь уважаемый купец не пустился бы в столь далёкое путешествие только с товаром. На незапланированные траты, наверняка припасены деньги? – Я глянул на напрягшегося купца – Скажем, десять тысяч золотом?

   Мужик подбоченился. Шапку заломил.

– Есть, конечно!

– Тогда, мы со своей стороны ставим сотню ножей нашей работы – вы деньги. Если не сможете перерубить… нет, не так. Это будет несправедливо.

   Я оглядел собравшуюся толпу. На удивление, слушают меня все внимательно, не перебивая, вон, вроде и Хэрн со старостой среди толпы виднеются.

– Я утверждаю, что своим ножом настругаю на стружку ваш "черенок" – глянул я в глаза купца.

   Ого, а там-то сомнения! Боится, что ли меня?

– Согласен, но стругать не ты будешь. – прошипел урод – Вот, кто рот не по возрасту и праву открывал, ему и решение проблемы в руки. – указал пальцем он мне за спину.

   Вот же сука!

   Да этот парень так худ, что и клинки-то в руках не удержит.

   Я, обернувшись назад, с сомнением оглядел мальчугана.

   Худ – это правда. И одет в обноски. Взгляд голодный, но какая в них ненависть плещется…

   Меня аж отшатнуло от него. И не растраченная сила поднимается, всё, что накопилось в мальце от всех бед и несчастий. Как глаза сверкают!

   Но реально, не под силу ему удержать клинки, но для меня хватит того факта, что попортит заточку кромки лезвия сабли, наставив зазубрин, а это уже скажет о качестве наших клинков. При самом плохом раскладе, разойдёмся при своих, а наше оружие получит, так необходимую нам рекламу, а то за полдня толпиться народ толпится, около постамента с оружием, а вот развязывать кошельки не спешат. А оружие, как раз, и является для нас, основой в предполагаемом бюджете, вернее деньги за его продажу. А с утра ничего из острых железок так мы пока и не продали. Все ходят дивиться на красивые лезвия, вычурные рисунки на ножнах, даже нанесённые рисунки на лезвиях пальцами пробовали потереть, проверяя, как они держатся. Но вот покупать никто ничего не спешит.