Создатель - Денис Калдаев (2021)

Он двинул руками и чуть не вскрикнул от боли, вспыхнувшей в плече. Кисти были связаны за деревом. Его окатила волна беспомощности.

– Скажи, что любишь его.

– И это все? – переспросил Нейт.

Коренастый кивнул.

– Я люблю его, – сказал Нейт, подумав о девочке.

«Надеюсь, ее не схватили… Да, она сейчас в укрытии. Брахур должен за ней присмотреть… Сопротивляться было глупо. Так я сразу себя выдал».

– Да ты даже не веришь тому, что говоришь!

Коренастый с силой пнул его в живот. Нейт застонал и начал кашлять, щурясь от боли. Он не мог дышать.

– Я… люблю Маркуса, – едва слышно пролепетал он.

– Брехня!

Нейт снова подавился приступом кашля.

– Кажется, я знаю, что делать, – сказал щербатый и зловеще улыбнулся.

– Что ты задумал, Годт? – спросил коренастый.

– Увидишь.

– Сначала спроси у Маркуса, – обеспокоенно сказал тот.

– Хорошо.

Когда щербатый ушел, Нейт обратился к коренастому:

– Зачем вы это делаете, господа? Я ни в чем не виноват.

Но тот не ответил.

Мысли путались. Нейт снова подумал о Сифинь. Его беспокоило, что скоро закат, а это знак, что он должен за ней прийти.

В шуме океана зазвучали спокойные, нежные полутона. Рядом с сосной уселась чайка и, задрав голову, широко раскрыла клюв.

Неужели та девушка выдала его? А после… после они заставили ее убить себя. Он не видел иного объяснения.

На берегу появился щербатый. В одной руке он нес желтый фрукт, в другой – горшок, закрытый крышкой. За ним, в вечерней дымке, шли люди, среди которых Нейт заметил Маркуса. Все, кроме старика, остановились в отдалении, метрах в тридцати.

– Это поможет тебе поверить, – медленно произнес щербатый, затем поставил горшок на землю и раздавил в руке плод.

– Я верю, господа, – ответил Нейт, в ужасе разглядывая старика.

Он впервые видел его так близко. Во внешности Маркуса не было ничего сверхъестественного. Обычный старик, который любит играть в шахматы в парке. Угрюмое седобородое лицо. Хрупкое телосложение.

Старик коротко взглянул на Нейта, отвернулся и сказал:

– Ты прав, он жалок. – Голос его был усталым. – В нем нет ни веры, ни любви. Он сам за себя.

Коренастый стоял в стороне и, опустив глаза, с почтением ждал. Щербатый растирал в ладонях плод, на землю перед ним капал сок.

– Я ни в чем не виноват, – взмолился Нейт. – Я верю в вас! Верю!

– Он опасен, – добавил старик безучастно и, даже не обернувшись, направился обратно. – Меня можно было и не звать.

Повисла пауза. С сердитым криком улетела чайка. Волны продолжали шуметь и ласково петь.

Когда старик ушел, щербатый наклонился к Нейту и начал обмазывать фруктовой кашей его ноги. В нос ударила терпкая сладость плода.

– Что ты делаешь, сволочь? – задрыгал ногами Нейт и угодил в колено сектанту.

Коренастый, размахнувшись, ударил его в лицо.

Отчаяние, рвущееся изнутри, взорвалось оглушительной яростью. Тряхнув головой, Нейт сплюнул кровь и с ненавистью прошептал:

– Изверги, – и добавил с еще большей ненавистью: – Насрать мне и на вашего Маркуса, и на всех вас!

Он снова плюнул в щербатого, но порыв ветра отнес в сторону кровавый сгусток.

– Это тебе поможет, – кивнул щербатый и открыл горшок.

Коренастый заглянул внутрь, удивленно охнув.

– Можешь сыпать, Годт, – сказал он.

Щербатый перевернул сосуд, и Нейт увидел, как на его колени рухнула и растеклась по коже рыжая масса. В ту же секунду в ногах вспыхнула обжигающая боль – на голенях и на правом бедре.

Нейт закричал. Муравьи облепили его ноги, пожирая раздавленную мякоть фрукта, а заодно отщипывая кусочки кожи.

– Веришь ли ты в Маркуса? – воскликнул коренастый. – Веришь теперь?!

Щербатый завороженно следил за происходящим.