Террор - Дэн Симмонс (2015)

Макдональд принес на совещание одну из рекламных листовок Голднера с перечнем подлежащих поставке продуктов (Фицджеймс сразу ее узнал), и при виде ее у меня потекли слюнки: семь сортов баранины, приготовленная четырнадцатью разными способами телятина, тринадцать сортов говядины, четыре разновидности мяса молодого барашка. В списке значились зайчатина, куропатка, крольчатина (в луковом соусе или приправленная карри), фазан и с полдюжины других разновидностей дичи. Если Служба географических исследований желала запастись морепродуктами, Голднер брался поставить консервированных лобстеров, треску, мясо вест-индской черепахи, лососину и копченую селедку. Для праздничного обеда рекламная листовка Голднера предлагала – всего за пятнадцать пенни – фаршированного трюфелями фазана, телячий язык под соусом-пикант и говядину по-фламандски.

– На самом деле, – сказал доктор Макдональд, – обычно мы получали соленую конину в лошадиных бочках.

Я уже достаточно много времени провел в море, чтобы понять смысл выражения: матросы, которым постоянно давали конину под видом говядины, в конце концов стали называть бочки для провизии «лошадиными». Впрочем, они довольно охотно ели соленую конину.

– Голднер обманул нас гораздо сильнее, – продолжал Макдональд, обращаясь к трясущемуся от ярости капитану Крозье и сердито кивающему командору Фицджеймсу. – Он подсунул нам дешевые продукты в банках с этикетками от значительно более дорогих – обычную тушеную говядину под видом тушеных ромштексов, например. Первая стоит по прейскуранту девять пенни банка, но он запросил четырнадцать, поменяв этикетку.

– О господи, – взорвался Крозье, – да каждый поставщик выкидывает такие номера с Адмиралтейством. Обманывать флот заведено еще со времен Адама. Это не объясняет, почему у нас вдруг подошли к концу запасы провианта.

– Да, капитан, – продолжал Макдональд. – Дело в обработке продуктов и в запайке банок.

– В чем? – переспросил ирландец, явно стараясь держать себя в руках.

Лицо Крозье под потрепанной фуражкой пошло красными и белыми пятнами.

– В обработке и в запайке, – повторил Алекс. – Что касается обработки, то мистер Голднер похвалялся патентованным процессом, при котором он добавляет большое количество нитрата соды – хлористого кальция – в громадные чаны кипящей воды, чтобы повысить температуру обработки… главным образом для увеличения скорости процесса.

– И что здесь такого? – осведомился Крозье. – Банки были просрочены. Требовалось что-нибудь сделать, чтобы у Голднера в заднице загорелся факел. Его патентованный процесс ускорил события.

– Да, капитан, – сказал доктор Макдональд, – но огонь факела, горевшего в заднице Голднера, явно был горячее, чем огонь, на котором торопливо обрабатывали мясо, овощи и прочие продукты перед консервированием. Многие медики полагают, что при правильной обработке продуктов уничтожается вредная флора, способная вызвать болезнь, но я самолично наблюдал за голднеровским процессом обработки, и он просто не обрабатывал мясо, овощи и супы достаточно долгое время.

– Так почему же вы не доложили об этом полномочным представителям Службы географических исследований? – раздраженно спросил Крозье.

– Он докладывал, – устало сказал капитан Фицджеймс. – И я тоже. Но единственным человеком, прислушавшимся к нам, был инспектор дептфордского продовольственного склада, а он не имел права голоса при принятии окончательного решения.

– То есть вы говорите, что половина наших продуктов испортилась за три года по причине некачественной обработки? – Лицо Крозье по-прежнему расцвечивали красные и белые пятна.

– Да, – сказал Алекс Макдональд, – но равным образом следует винить, нам кажется, некачественную запайку.

– Запайку банок? – спросил Фицджеймс.

В своих сомнениях относительно Голднера он явно не доходил до сей технической детали.