Холоднее войны - Чарльз Камминг (2016)

Амелия признала, что замечание справедливо. Это был просто полезный аргумент в процессе вербовки. Нужно было сказать Рэйчел, что Клекнер мог способствовать смерти Пола Уоллингера, и таким образом заручиться ее поддержкой. Том знал все эти трюки, цинизм, неизбежный в их – в его – работе. Он позволил Амелии продолжить.

В случае если вина Клекнера будет доказана, сказала она, Рэйчел согласилась войти с ним в контакт, устроить встречу в Стамбуле. И удача оказалась на их стороне – Клекнер собрался в Лондон как раз после того, как Том обнаружил тайник. И чей же еще номер должен был найти Клекнер в своей маленькой черной книжечке, как не Рэйчел Уоллингер? Той, что от него ускользнула. Красивой дочери погибшего британского шпиона, которая строила ему глазки на похоронах отца. Не просто удача, а большая удача, в которую Амелия, как правило, не очень-то верила. Но упускать такую золотую возможность было нельзя. Рэйчел была готова отомстить за отца; ради этого она рискнула бы даже потерять Тома.

Приглашение Клекнера – вот и все, что им требовалось. И оно не замедлило последовать. Он приезжает в Лондон, интересуется, свободна ли Рэйчел. «Я бы ужасно хотел пригласить тебя на ужин. Встретиться с тобой в твоем родном городе». После этого все встало на свои места. Операции был дан зеленый свет. Нужно было только, чтобы Рэйчел вела себя умно, сохраняла спокойствие и не теряла головы – не такое уж трудное задание для личности ее масштаба. В конце концов, она была дочерью шпиона-мастера. ДНК никуда не денешь; интеллект, жесткость, способность быстро принимать решения – все передалось следующему поколению.

– Ты ведь знаешь, что мы пытались завербовать ее в Оксфорде, да?

Том едва не свалился на пол.

– Что?

– После выпуска она подала заявление на программу быстрого обучения. Дошла до курса новобранцев, но вдруг передумала и ушла. Голова у нее была устроена как-то не так.

Том тупо смотрел перед собой. «Ненавижу шпионов», – говорила Рэйчел. И ни звука – о заявлении в МИ-6, об IONEC – курсах для новобранцев, офицеров разведки. Только презрение к работе отца – к его, Тома, работе. Ему вспомнились ее слова о Поле. «Часть его как будто иссохла. Там, внутри. Я даже начала думать, что у него буквально не хватает куска души. Можно назвать это порядочностью. Или нежностью. Или, возможно, честностью».

– Честность, – повторил Том.

– Что? – не поняла Амелия.

Том жестом попросил ее продолжать.

– Я поставила перед ней две цели, – сказала Амелия, просто и обыденно, как будто Рэйчел была обычным офицером на очередном задании. – Нам нужно было добраться до «блэкберри» Клекнера. Если возможно – то до его сумки. У техников есть разные приспособления, вроде фальшивых батареек. Если поставить их вместо обычной батарейки «блэкберри», то они, с одной стороны, будут функционировать в качестве источника питания, а с другой – будут поставлять нам аудиоинформацию. А также точные данные о местоположении.

– И именно этим занималась Рэйчел в отеле вчера ночью? Это был ее шанс? Поэтому она пошла в номер к Клекнеру?

Амелия кивнула.

– И у нее все получилось?

Глава Секретной разведывательной службы удовлетворенно улыбнулась. Львица, довольная первой добычей своего детеныша.

– О да, еще как. Она проделала все идеально.

– Но сначала ей пришлось его трахнуть? – Том как будто выплюнул этот вопрос.

– Том. Ради бога.

– Ты заставила ее это сделать? Так вот, значит, какие у нас теперь моральные принципы? Значит, мы ничем не лучше русских? Не лучше МОССАДа?

Все это время Амелия сидела. Теперь она встала, неторопливо подошла к окну и задернула занавески. Прошло несколько долгих секунд, а может быть, минут, прежде чем она все же ответила Тому. Как будто его вопрос оскорбил в ней не только профессионала, но и женщину.