Ваше благородие - Николай Стариков (2005)

Командир полка, слегка располневший майор, с четырьмя орденами на груди и веселой улыбкой на круглом, по-женски нежном лице, встретил Бодрова у входа.

— Все знаю, — сказал он. — Напою чаем, и с богом!

— Долго лететь?

— Часа три. Как погода сложится. У нас, как у лодки на реке: у той все зависит от течения, а здесь от ветра: по ветру скорость одна, против — другая. Какой самолет возьмете? — неожиданно спросил командир полка. — Не боевой, конечно.

— Представления не имею.

— Всем известный двукрылый «кукурузник» или однокрылый разведчик?

— Тот, что понадежнее.

— Оба надежные, но разведывательный пошустрее, поменьше в размерах.

— Идемте! На стоянке выберем.

Два самолета стояли рядом. Под двукрылым на колесе сидела симпатичная молодая женщина, у другого, опершись грудью, полулежал на крыле русоволосый парень. Оба в звании старших лейтенантов.

— С женщиной мне лететь не хочется. Мало ли что… — в смущении сказал Сергей.

— Тогда летите на разведчике. Самолет с летчиком будут в вашем распоряжении до конца командировки. Можете использовать его в разведывательных целях.

Вот и самолет! На двоих кабина. Дверка, как в автомашине. Множество приборов на передней панели. У летчика и пассажира раздельные сиденья. Уселись.

— Константин, — представился старший лейтенант.

Сергей назвал себя. Почти сразу заработал двигатель.

Передний винт пропал из виду. Задрожала кабина, когда самолет покатился по грунтовому полю. Потом дрожь прекратилась. «Взлетели», — определил Бодров. Посмотрел вправо через боковое стекло — внизу рядом за дверцей бездна. Инстинктивно подался в глубь кабины.

— Как чувствуете себя, товарищ майор?

— Можно сказать, нормально.

— Высота чуть более тысячи метров. Подняться выше, чтоб нас пулемет не достал?

— Вам виднее. У меня холодок внутри не проходит. Первый раз в воздухе.

— А вы любуйтесь панорамой. Серо вокруг, но красиво. Правда ведь?

Красоты Сергей не заметил. Дальний лес, деревни с дымком из печных труб, маленькие автомашины на извилистых дорогах, длинный узкий железнодорожный состав с игрушечными вагонами. Далекая, как бы нереальная действительность и поджимающийся при этом живот.

Вдруг Константин воскликнул: «Немцы!» — и круто бросил самолет вниз. Сергей инстинктивно схватился за свое сиденье, повертел головой, но кроме серого пространства внизу и голубого с белыми облаками неба не обнаружил чего-либо подозрительного.

— Истребители, — сказал летчик, — а у меня лишь автомат.

Самолет попал в большое облако. Белые обрывки, будто куски ваты, стремительно проносились мимо.

— Немцы тоже в облаках появятся?

— Им-то зачем рисковать? Это мы перед ними беспомощны, нам и прятаться.

— Они нас видели?

— Безусловно. И непременно желают, чтобы мы выскочили из этого молока побыстрее.

— Сколько их?

— Пять или шесть. Но нам и с одним не справиться.

Когда вынырнули из облака, летчик повертел головой, посмотрел вниз, вверх.

— Чисто, — сказал он. — Пронесло.

— Я не успел заметить, где они были.

— Над нами. На встречном маршруте.

Самолет круто взмыл вверх, внизу до самого горизонта тянулся лес.

— На западной оконечности этого массива, — кивнул головой Константин в ту сторону, — наша точка приземления.

В это время с опушки в сторону самолета потянулись трассирующие пунктиры пулеметной очереди. Но шли они мимо, справа и позади.

— Первое дружеское приветствие, — сказал летчик. — Слава богу, стрелок хреновый. Придется еще немного подняться.

Впереди выше появилось белое красивое облачко.

— Зенитная пушка подключилась. Тыл называется. — И Константин зло выругался. — Были бы это немцы, а это, стыдно признаться, бандиты с зенитками в тылу фронта. Немцы только что пролетали здесь, а не видно, чтобы по ним велся огонь.