Оазис - Валерий Гуминский (2020)

— Поживем — увидим, — меланхолично ответил я. Слова Директора о невозможности амнистии после выполнения задания Ордена серьезно осложняли дело. Если на самом деле с нас не планировали снимать статью и освобождать с каторги — миссия яйца выеденного не стоит. Один хрен, где жизнью рисковать. Здесь, хотя бы, я уже присмотрелся и понял, какую тактику разграбления ништяков можно применять в «заповеднике». Тем более, самую большую опасность мы ликвидировали. Осталось только найти самку ягуара и оставшегося мутанта, зачистить территорию и спокойно выгребать остатки. А, еще остаются сектанты. Но с ними проще. Как я и говорил, достаточно одной целенаправленной акции, чтобы разогнать по холмам всю эту шваль. Ничего сложного не вижу.

А с монахом серьезнее. Он или обманывает сознательно, или не знает всех тонкостей. Ну, да куда ему со своей магией против кабинетных интриганов? Самого запутали, навалили на его плечи миссию — иди, выполняй. Ты же боец с магическими способностями! Борец с нечистью, благородный рыцарь Ордена Избранных!

Честно, мне стало жаль Симона. А Канадец, как пить дать, предъявит ему за амнистию. Фил уже в мыслях был на свободе, а Галантини такой облом совершил!

Часть первая. Глава 13

Глава тринадцатая

— Без амнистии я не подпишусь на эту хрень, — пробурчал Артишок, исподлобья поглядывая на Галантини, его помощника Дабкинса, сидевшего за рядом за столом, и на брата Симона. Монах расположился чуть в сторонке, отставив стул подальше, словно намекал, что не имеет к администрации никакого отношения. Он пока не проронил ни слова, но слушал внимательно все перипетии переговоров.

— Действительно, хотелось бы услышать от монаха другую версию, — усмехнулся Канадец. — Нам обещали снятие срока и освобождение, а на деле выходит, что придется рисковать шкурой ради Ордена и секторального правительства. А в награду — всего лишь снижение срока на два-три года?

— У нас не было никаких договоренностей с Тюремным Департаментом, — отрезал Галантини, покручивая в руках сигару. Он глядел на нее, прицениваясь, закурить или отложить на более благоприятный момент. Происходящее не нравилось Директору. Нервничает.

— Но откуда же тогда разговоры про амнистию? — решил ввязаться я в этот спор. — Господин монах утверждает одно, а вы лепите про другое. Кто прав?

Снова начались переглядывания. Здесь что-то нечистое. Я подозреваю, что Орден Избранных все-таки договорился с властями и сильно хочет приступить к поискам Оазиса. А вот некоторые индивиды вроде Галантини пытаются выгадать из ситуации свои интересы. Увы, мне не дано об этом знать. Одна мысль вертится в голове: Директор попытается удержать при себе опытных копателей и выдоить досуха все «заповедники» в округе. По слухам, на юг от Гранд-Каньона есть еще один городок, но туда просто так не сунуться. Рассадник морфов. Получается, богатая шкатулка лежит на виду у всех, но взять ее практически нереально. Не туда ли намыливается запустить свою руку Галантини?

— В таких делах есть исключения, — важно заметил Дабкинс, вытягивая худую и морщинистую шею. Вредный мужик. Наверное, язвенные колики замучили, вот и срывается по каждому поводу. И охрану извел проверками, и заключенных старается в черном теле держать.

— Какие исключения, мистер Дабкинс? — вежливо попросил я. Не хватало, чтобы в карцер угодить за «непочтительность». — Меня арестовали в Мемфисе непонятно за что. Шериф Хартинг упек меня в «адскую Мэри» без суда и следствия. Якобы, он имеет право на месте вершить правосудие. И до сих пор я не видел исполнительный лист! Где он, кстати?

— Застрял в Вашингтоне, наверное, — почесал переносицу Галантини. Он все же решил закурить. Дым сигары защекотал ноздри.