– Отлично лажу! – пылко заверила я. – Не верите – спросите у Нади сами: мы с ней лучшие подружки, честное пионерское! То есть, честное слово…

Я смешалась под придирчивым пронизывающим до костей взглядом. Буквально чувствовала, как подозрения барона ко мне растут в геометрической прогрессии.

– Кто вас нанял? – спросил он, в конце концов. – Вы ведь работаете здесь уже третью неделю, как мне доложили. – Так кто позволил вам пройти в дом и познакомиться с моей дочерью?

Я знала, что этот вопрос мне зададут. Ведь это же я, Марго – быть такого не может, чтобы у меня что-то вышло гладко и по плану! Знала и – думаете, подготовилась заранее? Как бы не так! Барон смотрел на меня с подозрительным прищуром – а я как рыба открывала и закрывала рот да глупо моргала глазами.

Соврать, что меня впустила Вера? И ведь даже похоже на правду: Яша сказал, наймом прислуги занимается родственница жены. Но… Вера меня терпеть не может. Она не подтвердит мою ложь ни за что на свете!

– Не сметь мне лгать!

Барон вдруг оглушительно хлопнул ладонью по столу, отчего я вздрогнула и едва не подпрыгнула на месте:

– Я предупреждал вас: я спрашиваю – вы отвечаете! Кто вас пустил к девочке?!

– Никто! Правда, никто. Вышла ошибка… я действительно искала место гувернантки и случайно… совершенно случайно нашла Надину куклу. В парке. А Глаша… Глафира, ваша экономка, увидав меня с куклой, решила, что меня уже наняли – и провела к девочке. Вот и все…

– Глафира, значит. Хорошо, – он удовлетворенно кивнул. – Вижу, главное правило вы уяснили: я спрашиваю – вы отвечаете.

Он усмехнулся на очередное мое замешательство:

– Неужели вы думаете, я накажу Глашу? Не волнуйтесь об этом, Марго. Лучше пойдите к дворецкому, я уже распорядился о вашем первом жалованье.

Я вымученно улыбнулась в ответ. И, надо сказать, страшно удивилась, когда барон напоследок все-таки спросил:

– Как дела у Нади?

Он спросил это с явной заминкой, будто сам с собой боролся.

– Все хорошо вроде бы… – растерялась я. – Надя здорова, и учителя ее очень хвалят. Особенно по арифметике. Честное слово, она первая девочка на моей памяти, которая всем прочим книжкам предпочитает задачник!

Я отметила, что губы фон Гирса тронула едва заметная улыбка. И сразу исчезла.

– Она очень по вам очень скучает, – призналась тогда я.

Барон же вдумчиво кивнул и сказал мне, что я могу идти. А когда я украдкой оглянулась в последний раз, то мне показалось, что этим вечером он непременно зайдет пожелать Надюше спокойной ночи…

Глава 8. Ювелирная фабрика

Впрочем, до ночи еще далеко: день только начался. К восьми, забрав свою Розу, барон фон Гирс уехал на фабрику, и дом погрузился в тишину. Абсолютную тишину, потому что было сегодня воскресенье, и учителя не приезжали. Большинство слуг ушли в церковь (так здесь принято, оказывается), да и у меня числился вообще-то выходной – хотя я все равно осталась дома.

Мы как раз гуляли с Надюшей по парку – когда, чудом не сбив цветочную клумбу, у ворот с визгом затормозило авто. Приехала Кики с семейством. Я слышала уже, что младшая сестра моего нанимателя замужем, и что у нее двое детей – девочки-близняшки, года на три младше Надюши. Супругу же Кики было лет тридцать: моложавый, симпатичный мужчина с вихрастыми рыжими волосами.

– Когда ты садишься за руль, сердце мое, я сей же час вспоминаю, что так и не составил завещание… – выбравшись с пассажирского места, первым делом заметил он.

– Ах, душа моя, ну какое завещание? – отмахнулась Кики. – Все твои деньги, конечно, достанутся мне!

Они нежнейше улыбнулись друг другу и под руку вошли в ворота парка. Что любопытно, Надюша, даже отбросив книжки, бросилась им навстречу вперед меня – кажется, она едва сдержалась, чтобы с разбега не повиснуть на шее тетушки.