Беру тебя напрокат - Елена Трифоненко (2020)

— Нет, я понимаю. Это больно, но надо наращивать броню. У любого публичного человека есть хейтеры. Главное, не доставляй им радости — не показывай, что тебя что-то задевает, и им надоест тебя доставать.

— Ага, и на место одних хейтеров придут другие, — Ника грустно улыбается, а я пожимаю плечами.

— Такова жизнь. Всегда будут люди, которым за радость тявкнуть в твою сторону. Лично я стараюсь не обращать на них внимания. Рано или поздно они просто захлебнутся своим ядом по ту сторону монитора.

— Некоторые, как ты мог наблюдать, и в жизни мне не дают прохода, — она смотрит на меня такими беззащитными глазами, что мне становится не по себе.

Черт! Это ведь я — циничная сволочь, которой и тонна грязи в комментах как слону дробина, а Ника — девочка. Девчонки такие ранимые!

Я поддаюсь чувствам и прижимаю ее к себе:

— А знаешь что? Моя тетя очень хороший юрист, так что, если хочешь, привлечем к ответственности всех, кто хоть раз писал тебе гадости. Все же статья за оскорбление личного достоинства в кодексе имеется.

На лице Ники появляется изумление, затем оно сменяется смущением.

— Напрягать из-за такой фигни юриста? Да ладно тебе, не надо! Ты все же прав — буду наращивать броню. Ну и на курсы самообороны пора записаться.

— Последнее лишнее, — вставляю я. — Офлайн я никому тебя не дам в обиду. Никогда!

Она смотрит с интересом, а мой занудливый внутренний голос констатирует: «Плюс десять баллов к рейтингу. Красавчик! Если и дальше не налажаешь, Ника обязательно поедет с тобой в Индонезию».

Я мысленно клянусь, что буду теперь постоянно вести себя как настоящий джентльмен, но уже через минуту у меня на пути появляются первые трудности. Ника очищает банан и начинает есть его так соблазнительно, что меня тут же накрывает цунами эротических фантазий.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍О мой бог! Сейчас я точно ляпну какую-нибудь фигню и все испорчу.

— Что-то не так? — Ника замечает мое смятение и недоуменно улыбается.

— Нет-нет, все в порядке, — мне приходится напрячься, чтобы в голосе не прорезалось сомнительных интонаций. — Пока ты доедаешь свой завтрак, я, пожалуй, поднимусь к себе — за камерой.

Она тут же откладывает свой дурацкий банан на тарелку и вытирает руки салфеткой:

— Подожди, я с тобой.

Я пожимаю плечами:

— Как хочешь.

Убрав за собой посуду, мы поднимаемся в мою каюту. Еще отпирая дверь, я пытаюсь вспомнить, куда клал штатив. Кажется, он в гостиной на столе. Или все-таки в спальне? Если я сейчас попрусь в спальню, Ника может все не так понять.

Мы вваливаемся в каюту, захлопываем дверь.

— Я, наверное, еще и аккумулятор с собой дополнительный возьму, — вслух прикидываю я. — И «Гоу про».

Ника делает шаг ко мне и касается пальчиками моей груди. Смотрит на меня так, будто собирается что-то сказать, но не говорит. Я внутренне цепенею, жду несколько секунд, но Ника молчит. Кровь в моих венах стремительно закипает. Казни египетские! Мне надо думать о сборах, о съемке, а все, на чем у меня получается сосредоточиться, это Никины губы, которые так сексуально приоткрыты, что…

Ника делает еще шаг и обвивает мою шею руками. Она словно специально меня провоцирует, но я понимаю, что лучше не вестись на ее штучки. Не хватало еще испортить все своей озабоченностью!

Ника чуть хмурится, потом приближает свое лицо ко мне. Я невольно вздыхаю. Черт! Мои предохранители сейчас перегорят.

Когда она тянется ко мне губами, я чуть отстраняюсь:

— Не целуй меня.

— Почему? Ты превратишься в медведя?

— Нет. Я превращусь в маньяка. Сексуального.

— Интересно, — она морщит лоб. — Надолго?

— На следующие двадцать четыре часа.

— Ого!

— Вот именно! Если не готова провести в моей каюте следующие сутки, не дразни.