Порочные - ALEXSA&FANTASY (2020)

— Точно, — подмечаю. Сажусь напротив неё, ем, пью, а чувство нежности к Богдану не отпускает. Всё ходила противилась, вредничала с ним, а сейчас так хочется, чтобы он просто посидел рядом. Наверно, это и называется нужда в близких людях. Вчерашний вечер изменил всё. Ещё бы, вместе прошли огонь, воду и медные трубы.

— Так, что случилось вчера? — Тома же не отстанет.

— После работы попали в аварию. Отделались сломанным ребром, сотрясением, ушибами и синяками, — думаю, не стоит ей знать правду, а то начнет ахать и охать, голова и так трещит.

— Жесть, — ест и о чем-то задумывается. — А его превосходство так и не соизволило хотя бы прийти, молчу уже про извинения.

— Куда уж там, — тихо шепнула. — Не знаю, что он там думает, но мне что-то больше не хочется с ним делить эту жизнь.

— Эй ты чего! Не вздумай хандрить!

— Да нет, это не обида и не злость. Просто приходит тот момент, когда понимаешь, что это того не стоит, что есть вещи неизбежные. Что зря столько плакала, зря нервы тратила и ждала. А вчера испугалась и поняла, что он не главное в жизни. Есть другие радости, ради которых жить нужно. Стремиться нужно к лучшей жизни, а не к деградации дома в ожидании, когда он что-то поймет и решит одарить своим драгоценным вниманием. А если так взять, что не хватает? Сейчас мы с тобой в том возрасте, когда ещё молодая, но уже взрослая. Вот как раз-таки сейчас я точно знаю, чего хочу.

— И чего ты хочешь? Если такая умная, научи! Я так-то страдаю, что все никак замуж не выйду, — усмехается над моим философским рассуждением.

— Первое, это будет у меня мужик или не будет его, должна быть спокойная, стабильная жизнь. Эта та жизнь, где царит мир в доме, где тебе радуются родные люди, где тебя не бьют и не унижают, где дети не затыкают уши от ругани взрослых. Я устала, — вздыхаю отчаянно.

— С этим конечно не поспоришь, — согласилась и достала ещё одну сигарету. — Но и без мужика трудно, сама же видишь. А в твоем случае, твои дети могут стать обузой. Ты же не всегда будешь ходить матерью одиночкой, когда-нибудь захочется сильного плеча.

— Значит, такой спутник мне не нужен. Шило на мыло менять, смысла нет, — начала мыть посуду, обдумывая то, что только что сказала подруге.

— Чтобы ты не решила, мать, подумай хорошо, чтобы завтра не оказалась, что ты пожалела…

— А я вот и думаю, — отвечаю. — Я совсем забыла, что такое быть женщиной. В последнее время только и слышала, какая я дура или плохая мать. Или как я могла что-то забыть сделать на этой долбаной работе…

— Я тебе только в одном завидую, подруга, — Томка кинула неожиданно, и чему можно тут позавидовать. — Тому, что у тебя дети есть, — а ну это да! — А ещё, что у тебя такой брат красавчик, — и смеется, сверкая глазками, коварная коза. — Хотя нет! Мне такой брат не нужен, чтобы я потом ходила и по собственному братцу ходила и вздыхала. Боже упаси!

— Дурная, — выдает всё, что только в ее голову не стукнет. Это наверно и есть искренность или действительно дурость.

— Что только узнала, — и смеется как полоумная. — Только не смей ему говорить, что я его красавчиком назвала. А то мужики хренеть начинают!

— Строишь планы уже? — поглядываю хитро на подругу.

— А то…

— Ну, начнет выпендриваться, посадишь на место, — начинаю шантаж.

— Слышь, не смей! Я больше не буду с тобой дружить потом! — а сама краснеет.

— Врешь! Куда ты без меня! — начинаю дразнить. — Глядишь, Томочка, солнышко, выходи за меня замуж…

— Эх, если бы… — Томка замечталась.

***

— Ты поговорил с Алисой? — папа стоит над душой, а я валяюсь в гостиной в родительском доме. Мама разве отпустит к себе в таком состоянии.

— Пап, если честно она не в том состоянии была, — достал телефон и посмотрел на часы.

— Ну, она в порядке?