Порочные - ALEXSA&FANTASY (2020)

— Ну, коза! — резко стащил меня вниз, но и я сама уже не сопротивлялась. — Второй раз за утро ты меня в неловкое положение ставишь, — бубнит, выдирая лист из рук.

— Сам спровоцировал, — практически прячусь за его спиной.

— Хорошо, когда есть на кого свалить, — кинул недовольно через плечо, а сам руки пожимает выходящим мужчинам.

— Да, и насолить…

— Это не Архипова? — кто-то из толпы хихикнул в нашу сторону.

— Разговорчики! Иди, работай! — тут же последовала угроза от Богдана. А я растерянно вожу глазами и не могу понять, кто это был.

— Есть работать! — какой-то парень, которого вижу впервые, тут же подорвался и ушел с поля зрения.

Вот они злые языки, которые никогда не промолчат. Не будь Богдан мне родней, я бы сейчас не на шутку испугалась всей этой ситуации. Один другому, будут передавать информацию, и пока она дойдет до Михаила, черти, что от себя напридумывают. Но хорошо, что есть неопровержимая правда, которую знает Михаил. А вот перед Богданом неудобно, он здесь уважаемая личность и так публично веду себя с ним. Хочется броситься, на шею и сказать, прости, больше так не буду! Не буду больше позорить тебя, честное слово. Но сделай это, только ухудшу всю неловкую ситуацию, иногда лучше оставить все, как есть.

— Рит, тут все разборчиво, — все разошлись, наконец. И Богдан передает лист секретарше. — Напечатай и оформи, как ты умеешь. Оформи на имя Генерального…

— Когда нужно? — не отрывая взгляда от моей писанины, читает.

— Завтра мне на стол! — а я стою сзади и хочу пихнуть посильнее в спину и сказать, если бы так раньше, то ничего неловкого бы не было. — А твоя печать пока побудет у меня, — молча сверлю взглядом.

— Опаньки, — папа вышел из кабинета.

— Доброе утро, — тихо проговорила, а сама не знаю, куда спрятаться в этих шортах, так как отец удивленно поднял брови, окидывая меня до головы до ног.

— А что в таком виде? — почти возмущенно.

— А Богдан сказал, мы в поход идем, — пожимаю плечами, поворачиваясь на брата.

— А я уж подумал на дискотеку с утра, — усмехнулся. — Детей отправили в лагерь?

— Да, — киваю.

— Воля смотрю, — хмыкнул папа.

— Пап, ты ещё на танцы бы сказал, — Богдан шутит и улыбается.

— Вот как раз-таки в мое время были танцы, — подметил и довольно улыбнулся. — Заявление где?

— Рита оформит по всем критериям, а завтра будем уже разбираться.

— Хорошо, не затягивайте с этим, — важно посмотрел Ярослав Николаевич, с трудом выговариваю слово папа про себя. Поэтому киваю, неловко что-то добавлять, когда боишься обидеть. Не знаю, станет ли когда-нибудь мне он родным? — Богдан! — папа подошел ко мне, очень близко. — Она под твою ответственность, — нежно прильнул губами к моему лбу. Неловко, но приятно. От отца почувствовалось такая забота и приятное тепло.

— Я тоже за ним буду присматривать, — кивнула в шутку, аж ладони вспотели.

— Вот это правильно! — указательным пальцем провел, по-моему, носу и улыбнулся добро.

— Да, с Алиской мне и телехи не нужны, — подстебнул Богдан, хитро кидая на меня взгляд.

— Смотрите, без приключений там! — у папы взгляд переменился, вспоминая недавний, неприятный и очень опасный инцидент.

— Хорошо, — мы уже скрываемся за поворотом, чтобы отвязаться от папиных нравоучений и предостережений.

— Смотри, как он переживает за свою дочь, а? — Богдан идет по парковке и бурчит. — Я тоже за ним присмотрю… — перефразировал меня, но я молчу и не реагирую. Пусть выскажется, а то у него что-то передоз вредности сегодня. Если идти у него на поводу, то оказалось, что это очень заразно. А бодаться с ним, что-то черева-то нам обходится.