Джокер - Кен Макклюр (2012)

Кэролайн посмотрела на Стивена, и он увидел по ее глазам, что она на волоске от смерти. Такой взгляд он видел раньше — у смертельно раненных солдат, в нем было безмятежное принятие неизбежного.

— Ох, миледи, — сказал он, беря ее за руку. — Держись. Прошу тебя, держись!

— Анекдот, Стивен…

Он вопросительно посмотрел на нее.

— Расскажи мне… анекдот.

Сообразив, что она имеет в виду, Стивен медленно снял капюшон и лицевой щиток. Он лег рядом с Кэролайн и прижался щекой к подушке. Поцеловав Кэролайн, он начал:

— Сидит маленький полярный медвежонок на камне и смотрит, как мимо проплывают льдины…

Когда Стивен сказал последнюю фразу, он почувствовал, как Кэролайн легонько сжала его руку. Он не рискнул взглянуть на нее, потому что слезы ручьем текли по его лицу. Все, что он смог, — это сжать ее руку в ответ и лежать неподвижно, переполненный ненавистью ко всему миру и всем «созданиям прекрасным и разумным». Неужели они не понимают, в каком ужасном мире на самом деле живут? Это вовсе не дурацкий «Дисней-лэнд», как им кажется. «Человек человеку волк». «Убивай или будешь убит». «У природы окровавленные зубы и когти». Это не жизнь, а дерьмовый ночной кошмар!

Накатившая на Стивена волна злости и горя постепенно схлынула, и он несколько раз глубоко вдохнул, пытаясь взять себя в руки. Кейт опустилась на колени и легонько положила руку ему на плечо.

— Она ушла, Стивен, — мягко сказала она. — Кэролайн ушла.

Он кивнул и медленно поднялся. Снова надел капюшон и опустил лицевой щиток, на секунду сжал руку Кейт, затем повернулся и вышел в душевую.

Вернувшись в номер, он опустошил больше половины бутылки джина, затем сон — или это был обморок? — одержал верх и избавил его от боли, которой было слишком много для одного дня. Однако эта боль ждала его снова, когда в десять утра его разбудила горничная, которая пришла убираться в номере.

— Ладно, — сказал он, закрывая глаза от яркого света. — Только не занимайте ванну.

Внезапно испугавшись, что горничная включит пылесос, звук которого вызывал у него омерзение даже в нормальном состоянии, не говоря уж о похмелье (Стивен был уверен, что ад заполнен шумом работающего пылесоса), он открыл один глаз и увидел, что горничная тянет по полу провод. Это заставило его вскочить с постели и босиком прошлепать в ванную в поисках спасения в душе. Он стоял под струями горячей воды, пока горничная со своей адской машиной не удалилась, затем заказал в баре апельсиновый сок, кофе и аспирин и принялся одеваться.

Несмотря на безумную головную боль, Стивен понимал, что этот день для него решающий. На самом деле больше всего на свете ему хотелось оплакивать Кэролайн — погрузиться в пучину скорби и жалости к ней и к себе — но он не мог этого допустить. Стивен уже прошел однажды через маленький личный ад, когда умерла Лиза и жизнь потеряла смысл, и теперь узнавал симптомы этого состояния. Он не мог позволить себе пройти той же дорогой и в итоге оказаться в доме с белыми стенами. Смерть Кэролайн нужно вытеснить из сознания, насколько возможно. Эффективнее всего будет погрузиться в работу с головой: нужно решить, что делать со списком Грега Аллана.

Вряд ли больницы с радостью согласятся поделиться информацией о тех пациентах в списке, имена которых Стивену были неизвестны, поэтому он сразу обратился за помощью в «Сай-Мед». Он надеялся, что, вычислив, кто из них доноры, он сможет найти между ними что-то общее.

Прочитав ответ на свой запрос, он лишился дара речи.

— Вы точно уверены, что это именно так? — спросил он, позвонив в «Сай-Мед». — Все до единого?

— Абсолютно. Все они — реципиенты. В этом списке вообще нет доноров.

— Что же, черт возьми, им пересадили?

— Клапаны сердца, — удивленно ответил дежурный офицер.