Донор - Кен Макклюр (2011)

Однако была в этом деле одна странность. Данбар только что ушел с пресс-вечеринки в честь прооперированной девочки, во время которой не было сказано ни слова о том, что больница взяла пациентку в отделение трансплантологии по госстраховке. Почему? Зачем упускать такую возможность сделать себе хорошую рекламу?

Кстати, вечеринка оказалась не такой ужасной, как он думал. Пациентка, обычная девочка, проживающая в этом районе, ни на секунду не задумалась о том, что ее эксплуатируют в рекламных целях. Она явно получала удовольствие от того, что оказалась в центре внимания, поворачивалась и так, и этак по просьбе фотографов, рисовалась перед персоналом и членом местного совета, который пришел на мероприятие, пользуясь случаем повысить свой политический рейтинг. Данбар вспомнил его — это был представитель лейбористской партии, который пользовался любой возможностью, чтобы выразить свое недовольство частной медициной на встрече между представителями Министерства и руководством больницы. Теперь он улыбался в камеры, положив руку на плечо «звезде»-пациентке, изо всех сил стараясь создать впечатление, что является главной движущей силой всего мероприятия.

Данбар отнесся к этому вполне спокойно, потому что, как сказала Ингрид, в итоге все только выиграли. Операция дала девочке возможность вести нормальный образ жизни. Для больницы это будет положительной рекламой, которая никому не принесет вреда, а если местный политический деятель уцепился за возможность пропиарить свою кандидатуру — что с того? Политики на то и политики. Так уж устроен наш мир — природа не терпит упущенных возможностей.

Именно поэтому так удивило Стивена то, что никто и словом не обмолвился о девочке Чепмен. Трансплантация — гораздо более серьезное дело, чем относительно простая челюстная хирургия, по поводу которой было устроено торжество. Надо будет спросить об этом Ингрид после выходных. А пока Стивен решил съездить в Берсден — вернуть дневник Шейлы.

Он проехал почти половину дороги, когда его одолели сомнения. Какой смысл возвращать дневник в дом, если ни Шейла, ни ее муж наверняка туда уже не вернутся? С другой стороны, он будет чувствовать вину, если оставит его у себя. Ведь дневник содержал в себе нечто гораздо большее, чем простое перечисление событий — он очень много рассказывал о самой женщине. Стивен решил, что вернет дневник Шейле лично. Прокатится в выходные до Хеленсбурга и расскажет ей, как ему помогли ее записи.

Подъезжая к городу, Стивен обнаружил, что думает о Лизе Фэйрфакс. Все-таки следовало тогда сказать ей о Шейле Барнс — кто она такая и чего добивалась. Но он так привык говорить людям только то, что им нужно было знать, что промолчал тогда, в первую встречу с Лизой. Однако мысль о том, что кто-то сделал такое же заявление, как и она, возможно, как-то утешило бы девушку, а по мнению Данбара, Лиза как никто другой заслуживала утешения — безработная, связанная по рукам и ногам необходимостью ухаживать за слабоумной матерью. Поддавшись порыву, Данбар подъехал к ее дому и нажал кнопку домофона.

— Да?

— Это Стивен Данбар. Могу я войти?

— Ну, входите, — ответила Лиза слегка неуверенно.

Щелкнул, открываясь, дверной замок, и Данбар быстро поднялся на третий этаж.

— Не думала, что снова вас увижу, — сказала девушка, приглашая его в квартиру.

Войдя в гостиную, Данбар огляделся по сторонам.

— Она спит, — негромко сказала Лиза.

— Я проезжал мимо, — солгал он, — и вдруг подумал, что имеет смысл зайти. В прошлый раз я кое-что не сказал вам, хотя следовало, — насчет Шейлы Барнс.

— Шейла Барнс? Это та медсестра, о которой вы меня спрашивали, — интересовались, знаю ли я ее.

— Верно. Она ушла из больницы задолго до вашего прихода, но я не сказал вам одну вещь — она пережила то же, что и вы. Шейла сделала практически такое же заявление в отношении пациента, который умер в отделении трансплантологии в тот период, когда она там работала.