Князь во все времена - Валерий Шмаев (2022)

Зачем устраивать провокации на границе? Мы же не Германия. Провокации – это удел слабых. Прямое объявление войны намного лучше. Мы предлагали мирное решение спорных вопросов? Шли на беспрецедентные территориальные уступки? Вы отказались. Теперь мы возьмем сами то, что нам принадлежало раньше. По праву сильного.

Глава 16

Двадцать третьего августа тысяча девятьсот тридцать девятого года Советский Союз и Германия заключили договор о ненападении, и уже через неделю правительства Латвии, Литвы и Эстонии получили предложение, от которого они не захотели отказаться.

Со второго по седьмое сентября СССР заключил договоры о взаимопомощи с Эстонией, Латвией и Литвой, согласно которым эти страны предоставили СССР свою территорию для размещения советских военных баз. Без всякого сомнения, столь быстрое принятие этого решения подстегнуло неожиданное начало войны Германии с Польшей.

Финляндия тоже получила такое же предложение. По большому счету условия советского правительства мало чем отличались от условий, сделанных в нашем мире, кроме всего одной детали. Это предложение прозвучало только один раз десятого сентября, а одиннадцатого сентября все условия советского правительства были подробно опубликованы в газете «Правда». Русские действовали открыто для всего мира, и это сбивало с толку более всего.

Швеция привычно объявила о своем нейтралитете, Германия молча стирала Польшу с карты мира, Великобритания и Франция занимались своими делами, готовясь к победоносной, как казалось в этих странах, войне, а все остальные страны жевали мочало, как обычно переливая из пустого в порожнее. Помогать Финляндии в противостоянии с Советским Союзом никто не собирался.

Даже демократическая Америка, до начала войны одобряюще хрюкнувшая из-за океана о своей безграничной поддержке, молча слилась после начала боевых действий. Вякать издали о помощи это одно, а вот помогать, когда тебя не кусают за пятки, это совсем другое.

Тем не менее воинственная риторика финского общества превысила все мыслимые и немыслимые пределы, но разница с нашим миром уже была существенная. Лидеров нации, объединивших в нашем мире все финское общество и организовавших модернизацию линии Маннергейма на добровольных началах, мы с моим другом выбили всех до единого.

Фельдмаршала Маннергейма, поддержавшего в нашем мире территориальные требования Советского Союза, уже более месяца как не было в живых, линия его имени модернизирована не была, но настроения финских граждан звучали патриотично-воинственно. Они пока не понимали, что остались с Советским Союзом один на один.

Семнадцатого сентября финское правительство отклонило все предложения Советского Союза и тем самым отказало в мирном урегулировании конфликта. В тот же день советским правительством было объявлено о денонсации Договора о ненападении с Финской Демократической Республикой. Это было начало конца.

И в этот же день Советы принялись занимать польскую территорию на западной границе. Поляки тоже получили достаточно интересные условия от советского правительства. Им предлагалось, сохранив свои войска и технику, вывести их за линию противостояния немецкой и советской армий. Поляков даже не разоружали. Предлагалось также вывезти в Советский Союз всех раненых и мирное население. Частично польские войска приняли эти неожиданные подарки Советов. Но не это было главным.

Основа моего неожиданного плана заключалась в том, чтобы переправить интернированные польские войска в Латвию и Эстонию и создать буфер между местным населением и нашими войсками, находящимися на своих военных базах. Поляки сами вложат в местных жителей мысль, как хорошо дружить с Советским Союзом, и обязательно расскажут всем заинтересованным лицам, что бывает при войне с Германией.

В Литву польские войска вводить бессмысленно – между этими двумя странами была застарелая вражда. Не помню я, что они в свое время не поделили или поделили не так.