Русалка - Алина Политова (2016)

— Я его не знал. Он погиб до моего рождения. Работал в милиции в городе, приезжал домой только на выходные. Во время дежурства на станции какие-то приезжие убили его, мне не рассказывали, что там случилось точно. Короче, погиб на боевом посту. Мать как раз была беременна, так что он не успел меня увидеть. У матери вся комната заставлена его фотками. Ну для меня он просто лицо на фотографии, и все. Марк говорил, что с тех пор, как его не стало, мать слегка помешалась от горя. Раньше была другая. Ласковая, веселая, улыбчивая. А как отца не стала — странности у нее появились. Опять же — я знал мать только такой, какая она сейчас. Помню, в детстве побаивался ее. Она холодная была, кажется, поколачивала меня за проделки. Марк защищал. И я к Марку больше был привязан, чем к матери. Ну и Марту тоже любил, она добрая очень, но как серая тень всегда жила. Тоже тетка странная. Она обо мне заботилась всегда хорошо, угощала сладостями, вещи мои стирала и гладила, в постель укладывала. Так мы и жили. В тот день что вышло? Мать приболела накануне. Вечером Марк отвез ее в больницу. Она не хотела, но там что-то серьезное было, живот сильно болел, может аппендицит, не знаю. Надо было вести в больницу, как она ни сопротивлялась. Марк отвез. Когда вернулся, сказал, что ничего страшного, маленькую операцию ей сделают и скоро вернется. Мне даже легче как-то было, что матери не будет несколько дней дома. С Марком и Мартой хорошо было, они ласковые, не ругали меня никогда. Мы бы по вечерам в шашки играли и в домино, чай с пирогами пили. В общем, я настроился на спокойную жизнь, но не тут-то было. Марк и Марта стали судорожно собирать мне сумку с вещами. Марк меня посадил за стол и заставил выучить, как доехать до большого города. Как вести себя в поезде, что говорить. Что потом делать, когда приеду. Я не понимал, зачем мне уезжать, но Марк стал таким дерганным, напряженным, что мне не захотелось с ним спорить. Марта тихо плакала, сидя в уголке. Подходила меня обнимала, потом отходила и плакала дальше. Я все запомнил, что Марк мне рассказал. Марта дала мне сумку со сменной одеждой. Там еще, помню, пакет с пирожками был и бутылка с лимонадом. Пирожки с рисом и яйцом, точно помню. Теперь, если ем такие, всегда вспоминается чувство страха и ожидания чего-то нового, волнительного. Это потому что я их в поезде потом ел, пока ехал. Короче, Марк с утра меня отвез на станцию в город, посадил в поезд. Дал в руку мне бумажку и сказал, что на станции нужно найти милицию и дать им эту бумажку. Он сказал, что меня ждет новая жизнь, очень хорошая. В принципе он соврал. Но что он мог знать о жизни в большом городе? О жизни в интернате? Ничего. А может, жизнь там и правда была лучше, чем здесь. Я бы просто превратился в идиота, если б видел из года в год эти скалы и ничего больше.

— Что было на этой бумажке?! — Спросила я. — Ты отдал ее в милиции?!

— Нет. Я ее выбросил.

— Но ты хоть прочитал?!!

— Ты знаешь, я не особо еще мог читать. Так, по слогам, и печатные буквы. А почерк у Марка был корявый очень. Я открыл, посмотрел, ничего не понял. Там было написано много, с полстраницы, да еще и мелким почерком. Я какие-то слова понял, но мало. Было какое-то чужое имя написано, я его запомнил. Помню, гадал — фамилия это или просто какое-то слово незнакомое. Имя, отчество и слово тоже с большой буквы. Вот забавно, а? Я всех этих подробностей не помнил буквально недавно! А теперь все всплывает потихоньку. Может, еще что вспомнится вот так вот, само!

— А что за имя, ты не помнишь? — Мне не до его лирики было, я чувствовала себя гончей, напавшей на след! — Ну же, Кит, напряги мозги!

— Кать, ну не помню я! Сколько лет прошло, я еще шкет совсем был. Фамилию помнил какое-то время, сама как-то в память врезалась, но потом забыл. Не вспомню, уже, нет, это вряд ли… такие мелочи не запоминаются.

— Господи, но зачем же ты выкинул эту бумажку?! Ведь это, наверное, важно было!!!