— Ну? — щурясь, спросил автоматчик.

Оружие лежало у него на коленях, но на дуло уже была надета серая толстая трубка с дырочками. «Глушитель, — поняла Аня. — Это глушитель!» Она видела такие штуки в кино, но никогда не думала, что придется столкнуться с ними в реале.

— Твой? — спросил «альпинист» Клену, развернув перед ней паспорт. Та сначала посмотрела на Аню, потом перевела взгляд на паспорт.

— Мой. Скажите, умоляю вас, кто вы такие? Что вам от нас нужно?

— Лёх, что нам от них нужно? — спросил «альпинист» и заржал. И что самое страшное, лицо у него при этом осталось спокойным и невозмутимым. Он бросил паспорт на стол, в самую кофейную лужицу. — Вставай, пошли, — велел он Клене. — Только тихо, без базара и воплей, а то придется тебя запустить по кругу. В машине нас много, мало тебе не покажется. Будешь орать — пластырем пасть заклею. Пошли, Лех!

Тот легко вскочил на ноги и быстро навернул тряпку обратно на автомат. «Альпинист» выдернул Клену из шезлонга, и они вышли на улицу. Аня дернулась было за ней, но парень с автоматом перехватил ее у двери.

— Слушай сюда, — тихо проговорил он. — Твоя подруга похищена неизвестными. Неизвестными, которые хотят получить за нее двадцать миллионов долларов. Поняла? Мы скоро объявимся и обзовемся, но пока мы неизвестные. — Он сделал паузу. От него неприятно пахло смесью пота и дорогого дезодоранта. Плюс противный запах оружейной смазки.

Немного погодя до Ани дошел смысл его слов, и она наконец кивнула.

— Да, поняла.

— Повтори!

С улицы донесся сдавленный крик Клены, хлопнула дверца машины.

— Похищена неизвестными… Двадцать миллионов долларов. — Она ужаснулась. — Но это же громадная сумма!

— Не твое дело. Час сидишь тихо, никакого кипежа, никаких звонков. Потому что если нас начнут перехватывать менты, нам придется пострелять. И твоя подруга сильно пострадает… Ты меня слышишь? Или тя пощупать за вымя, чтобы ты, бля, очнулась?

Аня отрицательно закрутила головой:

— Нет, не надо, я все слышу.

— Час сидишь тихо, потом можешь куда хочешь звонить и гнать волну. Хоть президенту всея Руси можешь звонить. Когда надо, мы те сами позвоним. Все ясно?

Аня кивнула.

— Вон газета, пиши свою мобилу. Только быстро и правильно.

Фломастер и ее записка Клене все еще лежали на столе. Дрожащими пальцами Аня оторвала клочок газеты и написала номер своего телефона. Даже не глянув на него, парень сунул бумажку в карман.

— И скажи спасибо, что мы вас тут раком обеих не поставили… Не слышу, бля, благодарности!

— Спасибо, — почти прошептала Аня.

— Вот так. Где ключи от двери?

Аня кивнула на гвоздик с ключами. Парень снял всю связку и вышел, плотно закрыв за собой дверь. Через секунду в замочную скважину влез ключ, сделал полтора оборота и там остался. Парень не спеша прошел к джипу и забрался на заднее сиденье. Машина еще немного постояла у ворот, такая мрачная со своими тонированными стеклами, такая ужасающая; потом наконец завелся мотор. «Господи, лишь бы уехали! Лишь бы уехали!» — молила Аня. Вот джип тронулся, и тогда она сорвалась с места, подбежала к окну, чтобы увидеть его номер. Но ничего не увидела. Тогда Аня схватила со стола мобильник и… кому звонить? Телефона Ирины Сергеевны у нее не было, Кленкин телефон валялся где-то посреди бардака на смятой постели. Аня взлетела на второй этаж, перетряхнула вещи, простыни, нашла телефон и, путаясь в опциях, стала листать записную книжку… Так… Абрамов… Анита… Галка… Дашуня… Ага, вот — «Мама». И только теперь, спустя несколько минут после всего, она почувствовала, что у нее дрожат ноги и руки и что она вся трясется от страха… Вот попали так попали!

Глава 14

ШУХЕР В ВОЛОЖСКЕ