Марджори - Герман Вук (1995)

— Что? Ты что, сумасшедшая? — сказала мать мягко, снимая свою шляпку перед зеркалом. — Мы же только приехали.

— Как ты могла, мама? Как ты могла?

— Могла что? Что я могу поделать, если Голдстоунам нравится Прадо. Неужели это должно означать, что нам нельзя ездить сюда? Это пока что свободная страна, даже если Сэнди в Прадо!

Двое коридорных в алых с позолотой костюмах втащили в номер чемоданы. Марджори подошла к окну и остановилась в молчании и гневе, пока миссис Моргенштерн весело указывала коридорным, куда поставить и как открыть багаж, включая чемоданы Марджори. Как только они ушли, Марджори повернулась к ней.

— Я сказала, что уезжаю. Какой смысл открывать все это?

— Ты ведь хочешь почиститься и помыться, не правда ли? Не имеет смысла возвращаться назад в этот знойный день.

— Я хочу уехать прямо сейчас.

Миссис Моргенштерн стянула через голову платье.

— Отлично, я не останавливаю тебя. Я иду купаться перед ленчем.

Она взяла свой купальный костюм в ванную, бросая новый костюм Марджори на кровать.

— Лично я думаю, что ты очень глупа. Что плохого, если в отеле есть парень, которого ты знаешь? Это могло бы стать не только развлечением…

— Боже мой, мама! Какая же ты толстокожая! Разве ты не видела, как его мама посмотрела на нас?

— Мэри Голдстоун — прекрасная особа. Она на всех так смотрит. Она немножко близорука.

— Она считает, что ты расставляешь сети для Сэнди. И это как раз то, чем ты занимаешься. Я не буду в этом участвовать.

— Послушай, Марджори, ты меня не обманешь. Тебе нравится этот мальчик.

— Ну и что из этого следует? Самое бессмысленное дело последовать за ним в отель…

— Дорогая, ведь ничего хорошего не вышло из того, что ты не преследовала его.

— Мама… Мама, я такими делами не занимаюсь. Ты когда-нибудь поймешь это?

Миссис Моргенштерн в купальном костюме, шлепая тапочками, вышла из ванной с полотенцем, наброшенным на шею.

— Иногда одно небольшое подталкивание все меняет. Идешь купаться?

— Нет.

Миссис Моргенштерн открыла дверь и сказала:

— Увидимся за ленчем, конечно, если ты не отправишься домой. Если ты все-таки поедешь обратно, передай привет отцу.

Марджори в возбуждении ходила взад и вперед по номеру. Белое и горячее солнце заглянуло в комнату. Под окном был бассейн, а в нем — веселые молодые люди. Она смотрела на их взъерошенные после купания черные волосы. Марджори перестала кружить по номеру и потрогала свой новый купальный костюм. Он был сшит по последней моде. Телесного цвета материал, приятный для кожи, на расстоянии двадцати футов создавал впечатление совершенной обнаженности. В комнате было невыносимо жарко…

После обеда на террасе с видом на море были танцы. Целых четыре часа Марджори танцевала с Сэнди. Потом они пошли погулять по морскому берегу при свете луны. И когда обогнули небольшой мыс, за которым скрылся отель, они сели и стали лениво беседовать в бархатной темноте ночи, глядя на звезды и пропуская песок между пальцами. А волны с шумом катились прямо к их ногам. Спустя некоторое время Марджори нерешительно провела пальцем по тыльной стороне ладони Сэнди. Эффект был подобен взрыву. Когда через полчаса они вернулись в отель, их взаимоотношения достигли того же уровня, что и у Марджори с Джорджем Дробесом. У молодых людей кружилась голова; они были сконфужены, нерешительны, оживлены и чрезвычайно довольны собой.

5. Устремления Сэнди

Рыжевато-коричневый «понтиак» весьма сильно отличался от «Пенелопы»: красные кожаные сиденья, сверкающие хромовые ручки, двигатель, который при скорости шестьдесят миль в час производил меньше шума, чем шуршащие по дороге шины. Машина принадлежала Сэнди, а не его отцу. Он так водил ее, как будто сливался с автомобилем в единое целое; одна рука Сэнди небрежно лежала на выступе окна. Джордж всегда сидел прямо, управляя машиной, словно гонщик.