Китайская невеста - Майкл Скотт (1996)

Лин Цзи-сюй, наместник императора в провинции Гуандун, внешностью походил на подвижника с мягкими манерами. Низкого роста, стройный, облаченный в шелковые одежды цвета желтых хризантем, приличествующих его высокому положению, он никогда не повышал голоса. Неслышными шагами проходил он по огромному дворцу, служившему штаб-квартирой, без предупреждения заходил в кабинеты подчиненных, в общении с которыми нередко допускал вольные отступления от формального этикета. Главный повар рассказывал, что практически он не ел ничего, кроме вареных цыплят и рыбы, свежих овощей и несоленого отварного риса. Наместник жил холостяком, не содержал наложниц, и одним из первых шагов, предпринятых им сразу же по приезде в Кантон, было увольнение двух или более десятков предсказателей, которых содержал его предшественник. Однако внешняя сторона его характера была обманчивой.

Дородный Ло Фан, на протяжении двух десятилетий исполнявший обязанности дворцового мажордома, поделился своими наблюдениями с Каем, близким другом и коллегой по тайному Обществу Быков, занимавшим аналогичную должность в доме Сун Чжао.

— Лин, — сказал он, — фанатик. Все вопросы, связанные со сбором налогов, управлением и правосудием, он передал своим штабным чиновникам. Единственная идея, которой он одержим в жизни — это полная ликвидация торговли опиумом. Я убежден, именно по этой причине император назначил его наместником. Он пойдет на все, несмотря ни на какие последствия, чтобы искоренить торговлю наркотиками. Мы вступаем в опасный период, и никто не предскажет, что может произойти.

Когда Лин впервые появился в Кантоне, он объявил, что намерен сурово расправиться с теми, кто доставляет или продает опиум, но не подкрепил свои слова какими-либо действиями. Поэтому те иностранцы, что ввозили опиум в Китай, в частности, британские торговцы, и китайцы, нелегально покупавшие партии наркотиков, скоро вернулись к прежней деятельности.

И вот однажды, совершенно неожиданно, Лин нанес удар. Сперва его войска совершили рейд на необитаемый остров в дельте реки Жемчужной, где в тайниках были спрятаны тонны опиума. В ходе рейда были пленены восемь подданных императора, трое из которых, оказавшиеся мелкими чиновниками, были сразу публично обезглавлены. Остальных посадили в тесные бамбуковые клетки, в которых они не могли ни сесть, ни лечь. Эти клетки подвесили на большой площади в центре Кантона перед Храмом Неба. Народ подстрекали бросать в узников отбросы, колоть заостренными палочками и подвергать другим мучениям. Не получая ни еды, ни питья, контрабандисты вскоре начали терять силы, но прежде чем они умирали, их извлекали из клеток и медленно пытали до смерти на площади на глазах десятков тысяч подданных императора, наблюдавших за зрелищем в немом оцепенении.

Не прошло и недели после казни последнего из преступников, как Лин вновь продемонстрировал, что он настроен решительно. Однажды ранним утром, когда иностранцы, наблюдающие за операциями в факториях и складских помещениях, не успели добраться до своих служебных столов, сотни императорских солдат, облаченных в желтые униформы, проследовали через Ворота петиций. Их вооружение составляли кремневые ружья и старые мушкеты, настолько проржавленные, что, казалось, они разорвутся при первом же выстреле. Однако к ним были примкнуты штыки, а офицеры и не думали шутить, когда возглавляемые ими отряды разошлись по складам в поисках опиума.

Сун Чжао, которому было нечего бояться, открыл солдатам двери, оказывал содействие офицерам, лично провел их по всем зданиям. Шведы и датчане, у которых не было опиума, с готовностью оказали содействие. Американцы, после колебаний, также обеспечили отрядам свободный доступ в свои складские помещения, однако ответственный представитель все же выразил протест Ло Фану, руководившему обыском.

— Дело принципа, — заявил американец, — я протестую на основании того, что никто не имеет права вторгаться в наше имущество.