Прошлое - Алан Паулс (2009)

Но больше фотографий не последовало. Как-то раз утром Римини мылся в душе, а Вера, набросив его халат, читала ему скороговоркой утреннюю газету, успевая при этом откусывать и жевать хрустящий тост. Так они начинали новый день не в первый раз, и при этом каждому доставалась своя доля удовольствия: Римини нравилось получать утренние газеты, а Вера, в которой новости, за исключением, быть может, самых неожиданных и экстравагантных, не вызывали ничего, кроме скуки, очень любила читать вслух — делала она это увлеченно и самоотверженно, словно задавшись целью довести дикцию до совершенства; как учительница иностранного языка в младших классах, она читала, успевая произнести абсолютно все звуки в каждом слове. Когда Римини поднимал выскользнувшее мыло — здоровенный скользкий кирпич, который он за бешеные деньги купил по совету приятеля-фармацевта, — ему показалось, что Вера произнесла слово «Рильтсе». Мылу тем временем удалось все же вырваться на свободу — оно дважды ударилось о кафельную стену, ткнулось в занавеску душа и наконец, соскользнув по ней, затихло на полу. Вера потянулась за ним, продолжая при этом читать: «…в этот четверг, завершая кругосветное турне, которое началось девять месяцев назад выставкой во флорентийском палаццо Питти и продолжилось в парижском центре „Бобур“, а также в галерее „Спероне“ в Нью-Йорке, — в Музее изящных искусств открывается выставка „Младшая рука“, представляющая обширное собрание набросков, эскизов, черновиков и прочих „частных“ произведений выдающегося английского художника…»

Бывают плохие сны, которые продолжают давить на психику человека и после его пробуждения, — точно так же внезапное напоминание о Рильтсе окрасило весь день Римини в мрачные тона. Римини даже не вспоминал больше о художнике, но где-то в дальнем уголке сознания продолжал ощущать ненавязчивое и одновременно непреходящее присутствие чужого человека, монотонное, как эхо какой-то былой боли. Римини постарался забыться, погрузившись в работу с головой. В эти дни он переводил, а точнее сказать — переписывал антологию совершенно нечитабельных рассказов о половых извращениях; каждый следующий рассказ — новый интересный клинический случай — он предвкушал, как курортная читающая публика ждет постельной сцены в каком-нибудь толстенном романе, действие которого разворачивается в экзотических азиатских декорациях. Столько кокаина, как в тот день, он еще никогда не принимал. Четверть дневной дозы, остававшаяся у него с предыдущего дня, — Вера неожиданно для Римини пришла чуть раньше обычного — была уничтожена буквально в один присест: попрощавшись с Верой, он вдохнул весь вчерашний остаток, даже не удосужившись разделить порошок на две дорожки, чтобы втянуть его обеими ноздрями по очереди. Сочетание возбуждения и бесчувственности, которое он испытал в тот раз, было просто невыносимым, — чтобы избавиться от него, Римини пришлось мастурбировать четырежды в течение каких-то трех часов; ощущая потребность все-таки завершить последний сеанс онанизма, бессильный Римини был вынужден обернуть член трусиками Веры — в последнее время она регулярно оставляла свое белье у него в квартире.