Без тебя - Келли Риммер (2017)

Да. Всего один месяц в Госфорде перезарядит мои аккумуляторы. После этого я, вполне возможно, на полных парах устремлюсь обратно, таща Каллума за собой на буксире.

Глава пятнадцатая

Каллум

Вода потеплела, и теперь можно было плавать с дыхательной трубкой. Большую часть дня я провел вместе с Лайлой в бухте Капустного дерева, располагающейся рядом с пляжем Шелли. Утром я прошвырнулся по торговому центру и приобрел подводный бокс для своего фотоаппарата. Наша непродолжительная поездка затянулась, когда я понял, как трудно делать приличные фото под водой и как много тут интересных объектов для съемки.

В результате я получил серьезный солнечный ожог шеи и спины. В постель мы легли раньше, чем обычно, и не могли заснуть из-за эмоционального возбуждения, вызванного тем, что мы повидали за день.

В высокое окно моей спальни лился холодный белесый свет фонарей переулка, протянувшегося позади дома. Я завесил окна плотными голубыми шторами, но лучи света все равно пробивались в щелки. Я смотрел в изножье кровати на стеганое одеяло, состоящее из коричневых, синих и белых лоскутов. Оно накрывало наши сплетенные ноги. В полутьме под одеялом мы казались единым целым.

– Тот конек-тряпичник, который заплыл за скалу… Каллум! Ты меня слушаешь?

Толкнув меня, она повернула голову и взглянула на меня.

– Слушаю. А что? Ты рассказывала о морском коньке.

– Нет, ты не слушаешь. – В ее тоне звучало осуждение. – Я говорила о крабе, которого ты вытащил из лужи, оставшейся после прилива.

– Лайла! Я тебя слушаю. Ты об этом говорила пять минут назад. Когда ты толкнула меня локтем, ты говорила о коньке, которого я хотел сфотографировать, но он юркнул за камень.

Меня начал бить озноб. Это чувство было мне уже знакомо. Теперь я одинаково реагировал на все эти странности с ее стороны. Время от времени Лайла говорила или делала что-то странное, а я утешался тем, что она, возможно, всего лишь очень устала. По крайней мере, у меня теперь были доказательства, чтобы аргументированно ей возразить. Лайла тоже долго пробыла под солнцем, поэтому чувствовала себя выжатой как лимон. Я попытался убедить себя в том, что Лайла просто перегрелась на солнце, поэтому попытался свести все к шутке.

– Ты не перетрудилась?

– А-а-а… Ну да, – тихо и мягко произнесла она.

Не успел я расслабиться, как она добавила:

– То был не морской конек, а конек-тряпичник. Разные виды.

– Признаю свою ошибку.

Хотелось бы мне сомневаться, но я успел изучить все нюансы и модуляции ее голоса. Она исправляла мои ошибки в терминологии с таким видом, словно не делала этого прежде, хотя на самом деле поправляла меня за сегодняшний день по меньшей мере десять раз. Когда я сказал «морской конек», я хотел подшутить над ней. Я был уверен, что прежде она тоже шутила со мной. Лайла закатывала глаза, а потом тихо хихикала. Именно поэтому я продолжал называть тряпичника морским коньком.

Прошло несколько минут. Ее дыхание стало глубже.

Я решил, что Лайла уже заснула, когда она прошептала:

– Тебе нужно поехать со мной в Госфорд на Рождество.

– Но… до Рождества еще несколько недель.

– Ну и что?

– А мы уже строим планы на недели вперед? – Я вдруг ощутил необыкновенную легкость на сердце. Такую, словно меня наполнили гелием. – Я, должно быть, не обратил внимание на выход очередной директивы.

– Я просто решила, что тебе там понравится. К Леону и Нэнси обычно приезжают дети. Много шума, смеха и суеты.

– Замечательно. Спасибо.

– Я собираюсь взять несколько недель отпуска. Я подумала… Может, и ты захочешь отдохнуть?

– Да?

Возможно, мы и впрямь перегрелись на солнце, и теперь у меня галлюцинации.

– Со мной.

– Это…

Меня тотчас же накрыло волной счастья. Отпуск с ней? Так обычно ведут себя семейные пары. Большая победа, что ни говори.