Призрак острова - Ким Уилкинз (2008)

— У меня нет времени на объяснения. Когда закончится эта ночь, я больше не буду тебе хозяином, но я все же попрошу тебя об одной последней услуге. Постой вместе с Арваком на вершине хребта. — Он показал на возвышающийся холм. — Я вернусь до рассвета и хочу, чтобы он отдохнул и набрался сил перед путешествием в Валяскьяльв.

— Но тебе в жизни не успеть обернуться за такой короткий срок, — сказала она, осознавая, что его совсем не радует ее пессимизм. — Прости, Видар. Я сейчас же веду Арвака на холм, и мы будем ждать твоего возвращения.

Видар надел свою тунику и, борясь с отчаянием, побежал в темноту.

Од вместе с Арваком поднялись на холм, залитый лунным светом, и она уговорила его лечь и дожидаться своего хозяина. Она села рядом с ним, прижавшись к нему спиной и чувствуя его сонное дыхание. Ей было холодно, она поплотнее укуталась в свою одежду и стала смотреть туда, где за широко раскинувшимся деревом начиналась равнина, ведущая к границе с Ванахеймом.

Видар потеряет свою любовь — в этом она была уверена. Это она была виновата во всем, и кто-то расскажет ему об этом: Локи, Один или даже она сама. Поэтому у нее больше не было надежды, что он сможет полюбить ее, после того как потеряет Викторию. Ее сердце обливалось кровью. У них с Видаром не было будущего. Что бы ни случилось этой ночью, она должна подыскивать новое место, где станет жить. Возможно, это будет дом Локи.

За равниной, покрытой травой, лежал тихий фьорд, а за ним возвышались зеленые холмы. Закрыв глаза, она увидела в своем воображении высокие камыши, растущие в воде и колышущие ее поверхность от слабого дуновения ветра; поток серебристого лунного света и темно-серые тени птиц, парящих над полями. Где-то спал ее сын, укутавшись в теплое одеяло и свернувшись калачиком. Те же звезды, которые светили над ней, освещали сейчас дом, где он спал, и, думая об этом, Од чувствовала связь со своим ребенком. Она не могла открыть глаза, потому что не хотела опять возвращаться в свое одиночество.

Спокойное дыхание Арвака настроило ее на спокойный лад, но неожиданный цокот копыт приближающейся лошади заставил ее подняться, чтобы посмотреть на всадника, скачущего в темноте.

Локи.

— Я подумал, что найду тебя здесь, — сказал он, подъезжая к ней.

— Как?

— Я прождал в Старой Долине несколько часов, а потом догадался, что раз вы с Видаром где-то вместе, то, значит, тебя замучило чувство вины, и ты отвела его к норнам. И где же он сейчас?

— Я не скажу тебе ни слова.

— Я прав, да? — спросил он, спрыгнув с лошади и отпуская Херора. — Ты ненавидишь себя за то, что обо всем рассказала Одину.

— Я ничего не говорила ему, — закричала Од. — Это ты сделал.

— Я всего лишь передал сообщение, — сказал он, прижав руку к сердцу.

— Ты все разрушил. Один закрыл мост, а сам поехал за той женщиной.

Локи состроил гримасу и всплеснул руками.

— Что я наделал? Я разбил сердца Видара и его возлюбленной! Но мне на них наплевать, так же, как на червяка, попавшего в птичий клюв. Жизнь несправедлива, Од. Так почему Видару должно повезти больше, чем другим?

Од задрожала, слушая его слова, но была не в силах даже пошевелиться.

— Я ненавижу себя! Это я во всем виновата! — закричала она. — Теперь он так несчастлив.

Локи пожал плечами.

Она опять села на землю.

— Он будет презирать меня. Я должна покинуть Старую Долину.

— Ты спрашиваешь, возьму ли я тебя к себе?

Она подняла на него глаза.

— Я не могу вернуться в Валяскьяльв. Видар говорит, что у него есть другие родственники на севере.

— Пойдем со мной, Од. Я буду заботиться о тебе, пока ты мне не наскучишь, а это случиться очень скоро, если ты будешь продолжать страдать из-за Видара.

Од покачала головой.

— Этого больше не будет. Я уже потеряла слишком много всего и теперь смирилась. Если ты возьмешь меня к себе, я стану жить с тобой и буду послушной.