Гадкий утенок - Айрис Джоансен

– Кое-кому из ребят вы тоже не нравитесь. Сюда заходил полковник Рэндалл и сказал им, что они могут делать с вами все что захотят.

Этого следовало ожидать, подумала Нелл.

– Но я помогу вам, – улыбнулся Питер. – Может, я не очень умный, зато сильный.

– Спасибо, но я справлюсь сама.

Питер расстроился:

– Вы, наверно, не верите, что я сильный, раз я не смог залезть на стену.

– Дело не в этом. Я уверена, что ты молодец.

Но Питер все равно смотрел на нее с обидой. Однако не могла же она подвергать опасности этого мальчика!

– Ты очень поможешь мне, если расскажешь поподробнее о тех, кто живет в бараке, – сказала Нелл. – Ты даже не представляешь, как мне это пригодилось бы.

– Я не очень их знаю. Со мной они почти не разговаривают.

– Кто из них особенно опасен?

Питер кивком головы показал на плечистого, лысого детину, чье место находилось в четырех койках от Нелл.

Скотт. Он жутко злой. Он прозвал меня Тупицей.

– Кто еще?

– Санчес.

Питер показал на маленького, жилистого латиноамериканца, взиравшего на Нелл с недоброй улыбкой.

– И еще Блюмберг.

Нелл внимательно посмотрела на молодого светловолосого парня лет двадцати пяти.

– Они приставали ко мне в душе. Если бы не Скотт…

– Он помешал им?

– Нет, просто они не хотели, чтобы он видел. – Питер сглотнул. – «Ничего, – сказали они, – мы еще продолжим».

Если Санчес и Блюмберг гомосексуалисты, их можно не бояться, подумала Нелл. Хотя есть такие гомосексуалисты, которых распаляет беззащитность жертвы. Хотели же они поиздеваться над бедным мальчишкой.

– Питер, тебе нужно уехать из этого лагеря.

Он помотал головой:

– Нет, папа не согласится. Он говорит, что я рохля. Мне необходимо закалиться.

Среди головорезов и гомосексуалистов? Ну и папаша! Наверняка знает, через что приходится проходить сыну. Нелл подавила приступ ярости. К сожалению, помочь Питеру она не может. Дай Бог себя уберечь.

– Твой папа не прав, – сказала она. – Тебе здесь нельзя оставаться. Отправляйся домой.

– Он все равно отошлет меня обратно, – пожал плечами Питер. – Я ему там не нужен.

Вот еще не хватало, мысленно чертыхнулась Нелл. Не в таком она положении, чтобы позволить себе роскошь кому-то сочувствовать, кого-то жалеть. Она растерянно посмотрела на Питера и отвела глаза.

– Ты разбираешься в оружии?

Питер просиял:

– Да, нас научили разбирать винтовку еще в самый первый день. И потом, каждое утро мы ходим на стрельбище.

– А пистолет?

– Тоже немножко знаю. Умею разбирать и заряжать.

Нелл опустилась на койку.

– Ну, так научи меня.

* * *

– Есть известия? – спросил Танек, едва Таня взяла трубку.

– Никаких. Она в Сиэтле?

– Нет. Фил говорит, что в Денвере ее тоже нет. Мы не угадали.

– Значит, она во Флориде?

– Не знаю. – Николас потер затылок. – Возможно, она пустила нас по ложному следу. Сейчас она может быть где угодно.

– Что ты намерен предпринять?

– Как что? Через полчаса вылетаю во Флориду. К полудню буду в Окачоби. Фил едет к вам – на случаи, если она объявится.

– Это не обязательно. Ведь здесь я.

– Нет, обязательно, – мрачно заявил Танек, – Я должен быть уверен, что она больше никуда не денется до тех пор, пока я с ней не потолкую.

* * *

Идут!

Нелл услышала шорох в темноте и вся напряглась. Она ждала этого момента уже несколько часов.

Не слишком-то они и таятся. С какой стати? Ведь никто не придет ей на помощь.

Разве что Питер. Но ты, Питер, лучше спи. Иначе тебе не поздоровится.

Они уже совсем рядом. Четыре тени в темноте. Кто же там четвертый? Неважно. Тут каждый – враг.

– Включите-ка свет, ребята. Я хочу видеть ее мордашку.

Вспыхнул свет.

Скотт. Санчес. Блюмберг, Четвертый был старше, с редкими волосами и невзрачной физиономией.