Продажные твари - Полина Дашкова (2000)

Иван мыл пол. Тот, кто нес камеру, стягивал с нее на ходу черный чехол и о чем-то разговаривал с другими. Он шел и не смотрел перед собой. Иван полоскал тряпку в ведре. Человек с камерой толкнул его, Иван упал лицом прямо в ведро, в воду, в которой полоскал тряпку. Ведро опрокинулось. Иван стал подниматься и ловить ведро, покатившееся по полу, расплескивая воду. Все посмотрели на Ивана и рассмеялись. У него вода текла по бороде, попала в глаза. От грязи глаза защипало. Иван стал моргать и тереть глаза рукавом.

Тот, с камерой, успел уже ее расчехлить и повернул на Ивана. Иван моргал в камеру, тер глаза и думал, что его снимают для кино. Потом смеяться перестали, камеру унесли. Иван домыл пол и ушел. Надо скорее водрузить назад ковры.

Иван стелил и вешал тяжелые ковры, потом повар велел принести чистой воды. Иван все старался понять, почему это так важно, что его сняли для кино.

Стало темнеть. В большом доме собрались люди. Иван заметил там двух русских. Они говорили по-русски. Повар велел сидеть у дома, со стороны кухни. Он сказал, будет еще работа, и к хозяину не отпускал. Иван сидел и думал об Андрюхе. Если Андрюха жив, его должны забрать отсюда. Приехать другие люди издалека и забрать Андрюху.

Рядом с кухней находилась маленькая комната. Повар позвал Ивана и велел там убрать. Иван вошел. Камера лежала на столе. Человека, который снимал кино, вырвало прямо на пол. Поэтому Ивана заставили убрать. Иван убирал и все поглядывал на плоскую коробочку, лежащую рядом с камерой. Он думал, что кино спрятано в этой коробочке. Другие люди увидят кино про Ивана, приедут и заберут его отсюда. Доктор станет его лечить. Андрюха все вспомнит. Надо взять коробочку и отдать ее доктору. Только незаметно.

Он домыл пол, подождал, пока повар разрешит уйти. Коробочка была небольшая, ее удобно спрятать за пояс штанов, под фуфайку. Иван шел осторожно, боялся, что коробочка выпадет и разобьется.

Доктора в госпитале уже не оказалось. Остался только фельдшер. Иван догнал доктора, когда тот шел к своей машине. Остановился, посмотрел по сторонам. Никого не видно.

– Здравствуй, Ваня. Что же ты не зашел сегодня? Я оставил тебе еду в комнате, на столе, – промолвил доктор усталым голосом.

Иван еще раз огляделся по сторонам. Кругом все спокойно. Он достал коробочку из-за пояса и сунул доктору в руки.

– Андрюха жив! – сказал Иван шепотом.

* * *

Они пришли поздно ночью. Иван спал крепко. В хлеву было темно. Они стали светить ему в лицо резким светом, подняли его на ноги и вытолкали из хлева на улицу. Выталкивал один, а двое остались в хлеву. Иван оглянулся и увидел, как они роются в соломе.

Потом они вышли, держа в руках его красивые мешки. Они стали трясти мешками перед лицом Ивана. Бумажки посыпались. В лунном свете Иван видел, как блестят самые красивые, от шоколадок. Он принялся их собирать. Он хотел собрать и спрятать за пазуху хотя бы эти, блестящие, самые красивые.

Ему скрутили назад руки, ударили несильно и спросили:

– Откуда это у тебя?

Зачем они спросили, если он все равно не мог ответить?

– Кто давал тебе еду? – Они опять его ударили, на этот раз сильней.

Тут подошел фельдшер и сказал:

– Хватит. Он все равно не ответит. Еду ему давал доктор.

Иван стал мычать и мотать головой. Он испугался: вдруг они убьют доктора за то, что тот кормил его.

Трое перестали бить и повели Ивана в большой дом. Там в одной из комнат сидел бритоголовый Аслан.

– Он слышит и понимает, – сказал про Ивана фельдшер, – но говорить не может. Как собака. Еду ему давал доктор.

Бритоголовый сделал знак, двое вышли. Остались только фельдшер и еще один, огромный, высокий и толстый, все время молчавший.