Темный рай - Тэми Хоуг

— Такое случается, — в свою очередь, пожал плечами Брайс, как бы выражая этим, что насильственная смерть всего лишь одна из тех непредсказуемых неприятных вещей, которая может случиться на маршруте любого туриста. — Итак, когда же ты собираешься навестить нас и провести денек в «Ксанаду»? После всех этих событий тебе, наверное, будет приятно провести денек возле бассейна, ни о чем не беспокоясь.

— Я дам вам знать, — сказала Мэри, вставая и разглаживая складки на джинсах. — Перерыв кончился. Пора вводить войска.

— Выруби их, милочка!

Брайс лучезарно улыбнулся Мэри. Всегда благоволящий монарх. Он отправился к своему постоянному столику. Высокие каблуки ковбойских сапог заставляли узкие бедра Брайса нелепо покачиваться. За столом его ждали Лукас и актриса Ума Кимбол, прилепившаяся к Брайсу как банный лист. Таунсенда в компании не было. В дальнем конце стола сидел все тот же жиголо, выглядевший культуристом с картинки и наслаждавшийся собственной игрой могучих мускулов под голубым шелком рубашки. Мрачная Шерон Рассел, в черном кожаном топике, с длинным ожерельем на шее сидела на своем обычном месте — по правую руку от Брайса.

Появившаяся в боковых дверях Саманта, казалось, вот-вот расплачется. Бросившийся к ней Брайс тут же увел девушку обратно за дверь. Дрю, пройдя мимо рояля, устремился сквозь толпу к своему офису.

Подойдя к микрофону, Мэри взяла аккорд и запела открыто подражая стилю Мэри-Чапин Карпентер и размышляя о том, что жизнь в Новом Эдеме становится все более и более любопытной.

Джей Ди услышал ее голос еще до того, как переступил порог гостиницы. Томный и низкий, исполненный сильного чувства — боли, сомнения, стремления к чему-то недостижимому. Рафферти вошел в зал и встал в тени.

Мэри сидела на высоком стульчике перед маленькой группой музыкантов, мягкий свет юпитеров обрамлял сиянием ее серебристо-белые волосы. Покоившаяся на одном колене Мэри старая гитара казалась неотъемлемой частью ее тела. Пальцы перебирали струны, извлекая и них медленную, меланхолическую мелодию. Мэри пела oб отношениях, становящихся холодными, о человеке, на ткнувшемся на стену молчания и безразличия. Невысказанные слова боли повисали в воздухе, наполняя его невидимым тяжелым гнетом. Женщина — в своем бессилии предотвратить невыносимую потерю. Печаль о возможном счастье, которому никогда не суждено сбыться.

В паузах между куплетами он постепенно пробрался вдоль стены к свободному креслу, довольно далеко от сцены, и опустился в него. И все же Мэри почти тут же отыскала его взглядом в освещенном зале. Джею Ди показалось что голос ее на какую-то секунду сорвался, но пальцы ни на мгновение не оторвались от струн. Взяв последний аккорд, Мэри низко опустила голову на деку гитары. Непокорные волосы упали вниз, полностью закрыв лицо. Пока публика восторженно аплодировала, Мэри сидела неподвижно, потом отставила гитару в сторону, сошла со сцены и исчезла за дверью служебного выхода.

Трио принялось исполнять джазовый номер. Джей Ди встал и, пройдя перед сценой, поспешил к выходу, в котором исчезла Мэри Ли.

— Что с тобой, Рафферти? — спросила его Мэри, кaк только Джей Ди вышел на террасу. Она стояла, прислонившись спиной к перилам, скрестив на груди руки. Последний янтарный луч заходящего солнца освещал ее сзади окрасив лицо в золотисто-темные тона. Она, прищурившись, с вызовом смотрела на Рафферти. — Ты испортил мне утро. Испортил день. Не можешь успокоиться, не испортив мне еще и вечер?

— Я пытался застать тебя на ранчо, но ты уже уехала.

— Так что теперь ты имеешь возможность испортить мне вечер на глазах у сотни свидетелей. Вероятно, именно это окончательно тебя успокоит.

Джей Ди безропотно принял словесные пинки, подозревая, что совершенно справедливо их заслуживает.

— Знаешь, я не намерена больше это терпеть, — хриплым голосом произнесла Мэри с каменным выражением лица. Гневно сверкнув глазами, она оторвалась от перил и двинулась мимо Рафферти.