Над пропастью во лжи - Светлана Успенская (2004)

– Ага, случайно! – насмешливо хмыкнул сержант Потапов и протяжно зевнул. – А то я не знаю, что твой сутенер каждое утро целую пачку билетов с вокзала привозит, напрямую с проводниками работает. Ты вообще-то на кого трудишься? Я тебя что-то раньше здесь не видел…

– Това-арищ сержант… Честное слово… – В голосе Маринки прорезались неожиданные слезы.

– Ну, еще поплачь, – насмешливо отозвался товарищ сержант. – А то я крокодиловых слез не видел!

– Вот же и паспорт мой, и билет. Скажите, – набралась храбрости Маринка, – неужели я похожа на…

Она не успела докончить фразу.

– А то я проституток не видел! – невозмутимо парировал милиционер.

Вскоре в отделение ввалилась очередная «мамочка», привезла деньги. Несколько девочек дружной цыплячьей стайкой продефилировли вслед за ней, зубоскаля и на ходу ссорясь между собой.

К рассвету отделение совсем опустело. Только одна Маринка, обхватив руками колени, сиротливо ежилась на скамейке в углу.

– А эта краля что здесь делает? – поинтересовался, проходя мимо, рыжеусый капитан. Он выглядел утомленным, но довольным прошедшей ночью.

– Да вот, – очнулся клевавший носом за стойкой сержант. – Осталась одна. Штраф платить не хочет – говорит, денег нет. Никто ее не признает за свою, все говорят «не наша»… Что делать с ней, ума не приложу. Наверное, надо оформлять за отсутствие регистрации.

– Ну зачем же так сразу и оформлять… А что, договориться нельзя? По-хорошему? – добросердечно улыбнулся рыжеусый капитан.

Маринка с надеждой взглянула на него. Хоть одно человеческое лицо после жуткого бестиария прошедшей ночи! Только у него одного она встретила хоть какое-то понимание – у него и у Нателлы, пожалуй…

– Пройдите ко мне в кабинет, – вежливо пригласил капитан.

Загремел ключ в замке, решетчатая дверь распахнулась, и Маринка обрадованно выпорхнула из клетки. Проходя в дверь мимо своего спасителя, она заметила, как его ладонь словно нечаянно прошлась по ее бедру. Случайность?

– Садитесь, – произнес капитан, запирая дверь уютного кабинета. – Ну, как настроение? – осведомился он и благожелательно улыбнулся.

Затем рыжеусый снял пиджак, галстук, расслабленно расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, опустился на дерматиновый диван. И приглашающим жестом недвусмысленно похлопал по сиденью возле себя. Его глаза искрились в предвкушении предстоящего удовольствия.

День у капитана Головко начинался так хорошо… Очень хорошо! Девушка была такая беленькая, такая чистенькая… Не то что эти подзаборные шалавы, которых вечно приводят к нему в кабинет… Его усы вожделенно топорщились, а губы кривила сладенькая улыбка.

Только тогда Маринке стала понятна его ласковая, обволакивающая внимательность. Внезапно ее затошнило, как в давние мурмышские времена, когда мать (ныне покойная) умудрялась выдать на-гора какую-то особенную несусветную гадость.

От волнения у девушки зачесался нос. Потом шея. В жарко натопленном вагоне поезда было так душно, она сутки не мылась…

– Това-арищ капитан, – заныла Маринка и нервно поскребла ногтями руку.

Потом демонстративно почесала голову под волосами. Потом ногу. Потом бок. Потом попробовала дотянуться до правой лопатки, но так и не смогла и принялась скрести шею.

Улыбка отчего-то медленно сползла с сияющей физиономии капитана Головко. А Маринка чесалась все яростнее, все сладострастней…

На ее лице даже проступило блаженное выражение от этого процесса. Она видела, что глаза капитана вот-вот полезут на лоб, а губы мелко подрагивают в приступе внезапной брезгливости…

– Потапов! – Капитан с гадливой миной на лице приоткрыл дверь кабинета, рыжие усы печально поникли. – Уведи ее, – слабым голосом попросил он и, достав из кармана носовой платок, стал брезгливо оттирать ладони.

Выйдя из кабинета, Маринка услышала у себя за спиной раздраженный шепот: «Что, получше не могли найти? У нее же чесотка! Или вши!»