Вилла в Италии - Элизабет Эдмондсон (2010)

— Погиб в Италии? Как странно. Мне всегда казалось, он из тех, кто сам убьет уйму людей, а не окажется убит.

Это были неподходящие слова, и директриса посмотрела на нее с сочувствием и что-то сказала сестре-хозяйке об отсроченном шоке.[24]

— О чем задумалась? — шепнула на ухо Джессика, возвращая к действительности.

— Извините. Из меня сегодня плохой компаньон. Мои мысли были далеко.

— И не очень приятные, мне кажется, — предположил Джордж.

— Она думала о войне. — Марджори вытерла руки салфеткой. — Давайте попросим Бенедетту подать кофе в гостиную. Там будет красиво при масляном освещении. Уверена, она принесет ликеры, и мы сможем провозгласить тост за нашу хозяйку.

Когда через темный зал пробирались обратно в гостиную, Делия очутилась рядом с Марджори.

— Как вы узнали, что я думала о событиях времен войны? У вас вошло в привычку угадывать чужие мысли?

В бледных, невыразительных в свете масляной лампы глазах Свифт возникло новое выражение, поразившее Делию.

— Я ничего не могу с этим поделать, — был неожиданный ответ. — Это без злого умысла, поверьте.

В конце концов, не такое уж сонаследница ничтожество, подумала Делия. Она, конечно, не рассчитывала, что когда-нибудь проникнется к собеседнице настоящей симпатией, но их первое впечатление о ней оказалось ложным. Марджори не оказалась ни скучной, ни ограниченной.

В гостиной ощущался холод и какое-то новое гнетущее чувство. Неизвестно, какие изменения произошли в атмосфере, но эта буря была совсем не похожа на песчаный ураган из Сахары, встретивший Делию и Джессику в день их прибытия на «Виллу Данте». Поднявшийся холодный ветер дул завывая.

— Шторм предвещает изменения и появление новых лиц. Я ожидаю, что четвертый гость Беатриче Маласпины очень скоро будет здесь, — подала голос писательница.

На лице Джорджа появилось встревоженное выражение.

— Марджори, вы, право же, говорите очень странные вещи. Возможно, сами не осознаете, насколько странные. Все эти загадочные заявления о Беатриче Маласпине…

— Я будто слышу, как она говорит, — ответила Свифт в своей обычной прямолинейной манере. Она и впрямь слышала некий новый голос у себя в голове: низкий голос, говоривший по-английски, в резкой, рубленой манере.

— Разве это не шизофренический, как бишь его… симптом? — спросила Делия. — Не следует ли вам обратиться к специалисту, раз вы слышите голоса?

— Я обращалась. В Лондоне. К очень известному психиатру, надо сказать. Он заверил, что я не одна такая — из-за войны и разных травм в голове с людьми творятся очень странные вещи. Мой случай и его причины вовсе не являются чем-то исключительным. Врач даже собирался написать об этом научную работу, — прибавила Свифт.

— Лучше бы он поместил тебя в лечебницу, — пробормотала Джессика.

Физик поспешил вмешаться:

— Человеческий мозг и его причуды большей частью лежат вне сферы нашего понимания. Это свой мир, в который наука пока не очень-то проникла, хотя, боюсь, многие психологи со мной не согласятся, поскольку горячо стремятся называть себя учеными.

— А что стало причиной этих голосов? — спросила Делия. Марджори устремила на нее взгляд бледных глаз:

— Я предпочту не отвечать. Но это классические последствия: и голоса, и прозрение будущего урывками.

— Чьего будущего? Вашего или других людей? Или это что-то апокалиптическое, как у святого Иоанна — божественное откровение о конце света?

— Только не моего. Но голоса сообщают мне о том, чего я иначе никогда не узнала бы. Либо идеи просто возникают у меня в голове, как кусочки информации, вложенные туда кем-то. Вот почему я знаю, что на «Вилле Данте» грядут какие-то изменения.

Джорджу хотелось поспорить на этот счет, хотя Воэн могла бы сказать ему, что слышимые Марджори голоса не подчиняются логическому анализу.