Возвращение к жизни - Кэтрин Куксон

— Боже! Я любила тебя как сына!

Голова Роя упала на грудь.

— Куда же ты приткнешься, безвольный пьянчужка? Ты же не сможешь остаться в поместье. Тебе здесь ничего не принадлежит. — «Матушка» перешла в наступление.

— Вы в этом уверены? — Рой поднял глаза и страхом взглянул на Флору Клеверли.

— У меня нет и тени сомнения. Как ты думать, почему братец Тэлбота, Чарли, оставил мне деньги, а? Он смылся отсюда, чтобы не держать ответ за свой грех. Твоим отцом был Чарли Тэлбот. У тебя с Дэви Маквеем нет ни капли общей крови. Ты здесь никто, посторонний, так что пойдем отсюда, — закончила свою злобную тираду Флора.

— Рой, этот дом останется твоим так долго, как ты этого захочешь. Мы выросли как братья, и мы ими останемся до конца наших дней. Таковы мое желание и воля, что бы ни утверждала эта человеконенавистница.

Великодушие, доброта и благородство Дэви Маквея вызвали во мне щемящее чувство нежности. Тетя Мэгги, растроганная так же, как и я, все крепче и крепче сжимала мою руку. Рой и Дэви смотрели в глаза друг другу, пока не раздался истошный крик мисс Клеверли:

— Ты! Недотепа! — брызгая слюной, вопила она. — Неужели ты не видишь: Маквей притворился благодетелем, чтобы насолить мне. Он облапошит тебя как несмышленого юнца. И что ты получишь, прихлебатель? Ничего, кроме унижения, работы и засохшего куска хлеба. Видит бог, я тебя не обманываю. Когда я перестану готовить в этом проклятом доме, ты будешь есть одни сухари. Нельзя же быть таким наивным, сынок.

— Дело не в этом, Фло… — Рой замешкался, словно ее имя застряло у него в горле: — …Флора. Если я даже не останусь здесь, я не смогу жить вместе с вами. Мне тяжело признаваться в этом, потому что я понимаю, что вы… — он отвел глаза в сторону, — …всегда ко мне хорошо относились. Тем не менее, я обязан сказать правду. Я думаю, что был бы сейчас другим, вполне порядочным человеком, если бы… не испытывал ваше влияние.

— Ты… ты неблагодарная свинья!

— Может быть. Я заслужил ваше презрение.

— Тебя убить мало. И это после всего, что я пережила, что для тебя сделала — услышать от тебя слова отречения, отречения от родной матери! Да еще узнать, что ты все эти годы обманывал меня. — Ее крик перерос в звериный вой. — И думать, что эта… эта… — Флора метнула испепеляющий взгляд на Франни, сжавшуюся в комок, — …может предъявить мне родственные права!

То, что произошло потом, заняло считанные секунды и повергло всех в состояние шока. Флора Клеверли, изловчившись, ощупью нашла в сушке кухонный нож с длинным и острые лезвием; вложив всю свою ярость в бросок, она метнула нож в сторону кухонного шкафа. Я онемела от ужаса; тетя Мэгги отчаянно вскрикнула. Нож был нацелен в застывшую у шкафа Франни, но он вонзился в руку Дэви Маквея, которой он загородил девушку от смертельного удара.

Когда я увидела подрагивающую ручку ножа и показавшуюся из раны кровь, у меня возникло неистовое желание бежать сломя голову, прочь от всей этой ярости и ненависти.

— Вы сумасшедшая! Убирайтесь отсюда! Вы овеем обезумели. Вон! — Моя дорогая тетя Мэгги сохранила присутствие духа.

Она стояла бок о бок с Дэви Маквеем. Я тоже оказалась рядом с отважным рыцарем графства Камберленд. Вряд ли когда-нибудь вспомню, как я преодолела несколько шагов, разделявших нас.

Дэви Маквей не проронил ни слова.

Приняв на себя удар, он стоял неподвижно. Его лицо было белее снега, и я увидела, как задрожала его правая рука, когда он потянулся к рукоятке ножа. Молниеносным движением Дэви выдернул лезвие, и в ту же секунду кровь хлынула из раны, окрасив в алый цвет белоснежную рубашку.

Первой из свидетелей кровавой драмы пришла в себя тетя Мэгги. Она усадила Дэви в кресло и быстро разорвала несколько полотенец на узкие полосы. Повернувшись к Рою, который еле держался на ногах от страха за дочь и Дэви, тетушка свирепо скомандовала:

— Быстро к телефону! Вызовите доктора.