Ритм дождя - Сьюзан Элизабет (1997)

Дэнни про себя отметила, что слово «честь» нередко используется сестрами; только приглашение в их дом самой Дэнни сопровождалось словами о чести для нее, а Джейк, оказывается, сам оказывает им честь своим присутствием.

— С радостью сообщаю вам, шериф, — сказала Мэйбл, — что мы пригласили пожить у нас и Дэниэллу.

Шериф явно был обескуражен.

— Замечательно! — не сразу откликнулся он. — И кому пришла в голову такая светлая мысль? Может быть, моему помощнику Бэну?

— Ну что вы! Мы еще не поставили Бэна в известность, — простодушным тоном заверила Мэйбл. — Вы ведь знаете, что мужчины семьи Стормов оставили бедную девочку одну в пустом доме. К тому же их дом расположен на окраине…

— А кто знает, какие мошенники могут забрести туда, где, как всем известно, живет в одиночестве юная барышня. Их кухарка и конюх уходят ночевать к себе домой, — добавила Луиза.

— Мы с радостью будем заботиться о ней, пока вся ее семья опять не будет в сборе, — заверила Мэйбл.

Шерифу стало ясно, что в недрах приютившего их с Бэном дома созрел заговор в защиту семейства Стормов. Под видом простодушных реплик сестрицы намекают ему на то, что это по его вине бедная беззащитная девочка оказалась одна как перст во всей вселенной. Следовательно, в чем его забота? Выпустить ее родных как можно быстрее, да еще и извиниться перед малюткой. Знали бы они эту малютку так, как узнал он за считанные дни!

Беззащитная девочка между тем, сидя под боком у обездолившего ее шерифа, как ни в чем не бывало уплетала оладьи со сметаной и вареньем.

— Выйдем-ка, сестра, — предложила Луиза. — Мне необходимо поговорить с тобой об одном важном деле.

— Давай поговорим о нем здесь, — беспечно ответила Мэйбл, собравшаяся присоединиться к Джейку и Дэнни со своей тарелкой оладий.

— Сестра! — угрожающе прошипела Луиза.

— О-о, я совсем забыла! — Мэйбл поставила свою тарелку обратно на угловой столик. — Это ведь очень личное?

— Конечно, — подтвердила Луиза. — Очень личное!

Когда сестры вышли из кухни, шериф повернулся к Дэнни.

— Вы и дальше собираетесь лгать, как только правда покажется вам неудобной? — язвительно поинтересовался он.

— Иногда, — ответила она, — ради спасения семьи женщина может совершить и более серьезный проступок. Даже связаться с гадюкой.

— Гадюка — это, видимо, я. А вы — беззащитный птенчик, — усмехнулся шериф.

Оба они под эту любезную беседу не забывали отправлять в рот хорошо приправленные деликатесами оладьи.

— Так вот, птенчик, — продолжал Джейк, — прошу учесть, что любые ваши происки против меня отразятся на вас с удвоенной силой.

Вилка Дэнни замерла у рта.

— Вы угрожаете мне? В таком случае, я вынуждена буду защищаться. Может быть, даже с помощью ружья.

— Боже! — поднял он глаза к потолку. — Почему я с самого начала не засадил ее за решетку?

— Вероятно, потому, что вы — человек слова. Вы ведь дали клятвенное обещание оставить меня на свободе. Опять-таки под дулом моего ружья, — ехидно напомнила она.

— Я пообещал не арестовывать вас, но ни словом не обмолвился о том, что не отшлепаю вас по заднице.

Дэнни порой перепадало от старшего брата, но она не собиралась терпеть подобное от постороннего человека. Положив нож и вилку, она повернулась к Джейку всем корпусом:

— Вы, как и многие, убеждены, что я — существо слабое, беззащитное. Однако я вас уверяю, что смогу за себя постоять, если вы попытаетесь поднять на меня руку.

От двери послышался кашель, и на кухню вплыли на парусах своих необъятных юбок обе сестры.

— Не обращайте на нас внимания, — проговорила медовым голосом Мэйбл, направляясь к угловому столику. — Продолжайте свой разговор, словно нас здесь нет.

— Как они могут притворяться, что нас нет, если ты при каждом слове вздыхаешь? — проворчала Луиза. — У меня осталось впечатление, что за дверью рядом со мной стоял и прислушивался мешок с горячим воздухом.