Праздник жизни - Лора Шелтон (2002)

– Я хочу знать, за что убили Джеки и Бена? И не вешай мне лапшу на уши насчет каких-то там свидетельств, что это не было несчастным случаем. Ты знаешь гораздо больше. Иначе здесь не было бы трех агентов, ищущих того, кто это устроил. И не подставляли бы меня в качестве приманки.

– Никакая ты не приманка. Ты мишень. Это не одно и то же. – Пусть даже разделительная линия между ними и чрезвычайно тонка. – А Бен Брюстер не его настоящее имя.

– Час от часу не легче. Еще одна фикция. Он что, тоже агент ФБР?

– Нет. Еще восемь лет назад он попал в программу по защите свидетелей. Он был свидетелем по делу человека по имени Джошуа Карауэй, больше известного по кличке Мясник. Бен был в этой программе, потому что донес на Карауэя, случайно увидев, как тот убил человека и всю его семью. Тогда он и попросил защиту. А жертвой оказался агент ФБР.

– Ты его знал?

– Да. И его, и его семью.

– Извини. Мне действительно жаль, но я должна знать все. Я не могу больше кормиться полуправдой.

– Я пытаюсь, Миган. Не уезжай, поработай со мной.

– Джеки знала, что Бен был в этой программе?

– Нет, если только Бен сам не рассказал ей. Но он вышел из программы несколько лет назад.

– Почему?

– Это иногда случается. Я думаю, что он устал от вечных ограничений и правил и решил, что прошло достаточно времени и больше за ним не следят.

– Судя по всему, он ошибся.

– Не мог же он предполагать, что Джошуа Карауэй выйдет на волю.

– Как же могли выпустить такого страшного убийцу?

– Его не выпускали. Он сбежал. Шесть недель назад он умудрился смыться из тюрьмы на машине телерепортеров, приехавших туда, чтобы сделать передачу о положении заключенных.

– Бежал и отомстил Бену? О Боже! – В голове у нее поднялся рой жутких образов. Страшные видения всегда мучили ее, когда она думала о гибели Джеки и Бена. Впрочем, его, как оказалось, на самом деле звали по-другому.

– Он поклялся расправиться с Беном в тот день, когда был вынесен приговор. Он сказал, что вернется и убьет его и всю его семью и смерть их будет такой же, как та, свидетелем которой он оказался.

Она остановилась и стала смотреть на море, прикрыв глаза ладонью.

– Следовательно, ты следил за мной, за каждым моим шагом, надеясь поймать Джошуа Карауэя. И тебе ни разу не пришло в голову, что я тоже вправе знать обо всем. Я бы могла и сама позаботиться о себе. Скажем, уехать или нанять телохранителя.

– Мы точно не знали, будет ли он искать тебя. До последнего времени мы не были уверены, в курсе ли он относительно ребенка. До того момента, как он напал на тебя, все это были догадки.

– А как он мог узнать о ребенке? – спросила Миган, наступая на большую расколотую раковину.

– Точно так же, как я. Переговорив с соседями после взрыва.

– Но это рискованно, разве не так?

– Он из тех, кого хлебом не корми, только дай насладиться ужасом, который он сеет, – пояснил он, с отвращением подумав, что ничего, кроме кошмарных подробностей, не может ей рассказать. – Но это не все.

– Я так и думала.

– Соседка Джеки не знала твоего имени. Знала только, что суррогатная мать близкая подруга из того же города, что и Джеки. Чтобы узнать у врача Джеки твое имя, мне пришлось показывать удостоверение ФБР.

– Как же тогда этот Джошуа Карауэй узнал мое имя?

– Дверь в кабинет врача была взломана. Искали наркотики, но преступник мог заглянуть и в картотеку.

– А в карточке Джеки было мое имя как донора, которому ввели ее оплодотворенное яйцо?

– Именно так.

Миган села прямо на песок, натянув юбку на колени и обхватив их руками.

– Восемь лет в тюрьме, и человек бежит, чтобы убить. Просто представить невозможно, что делается в голове у такого безумца.

– Месть – мощный мотив.