Праздник жизни - Лора Шелтон (2002)

– Но с какой стати кому-то убивать меня, тем более здесь, в Ориндж-Бич? Я живу в Новом Орлеане. Это город с самым большим процентом убийств на душу населения в Соединенных Штатах, а если со мной что там и случалось, так это вырвали один раз сумочку.

– Но кто-то определенно хочет убить тебя. А кто и почему, это мы и должны выяснить.

– И теперь мы наконец подходим к плану, о котором ты говорил.

– У меня нет простых ответов. И тут никакие инструкции ФБР не помогут. У нас нет универсальной формулы.

– Так что же ты предлагаешь?

– Мы должны сесть и шаг за шагом просмотреть всю твою жизнь. Первым делом надо подумать, кому выгодна твоя смерть. Если это нам ничего не даст, мы переберем всех твоих знакомых, все твои финансовые операции, всех, с кем ты пересекалась когда бы то ни было, в том числе и тех, с кем вы имели дело вместе с Джеки.

Всю ее жизнь. Копаться в прошлом, о котором она годами пытается забыть.

– На это уйдет вечность.

– Мы будем действовать по методу исключения. Не у каждого есть способности и возможности. Но всегда можно случайно выйти на след. – Он отошел от окна и облокотился о стойку. – И есть еще кое-что, что я хотел бы сказать тебе.

– Что еще? – Она обхватила живот руками. – Ты слышишь, крошка? Есть еще кое-что. Ты можешь выйти пораньше и смыться с глаз долой. Или, наоборот, вступить в ФБР, поскольку эта операция обещает стать вечной.

– Я как раз об этом. Боюсь, ФБР скоро свернет операцию.

Она уперла руки в боки.

– Минутку. Уж не хочешь ли ты попрощаться и сделать ручкой? Ты что? Сначала уверил меня, что мне надо сражаться с персональным киллером, а теперь хочешь удрать?

Он положил руки ей на плечи.

– Я вовсе не убираюсь, но, если ФБР выйдет из этого дела, я останусь здесь в качестве частного лица.

До нее не сразу дошло.

– Ты больше не будешь Бартом Кромвелем, фиктивным персонажем из спланированной операции ФБР?

– Именно.

– Но зачем ты остаешься? С какой стати тебе рисковать жизнью, если твоя работа закончена?

Он заправил сбившуюся прядку ее волос за ухо и посмотрел ей в глаза.

– Я знаю, что тебе не хочется это слышать, но было бы нечестно, если бы я не сказал. Я без ума от тебя, Миган. С той нашей встречи в ресторане, когда ты отшила меня. Я пытался отрицать это, пытался делать вид, что ничего нет, но это сильнее меня. А вчера, когда мы целовались, для меня это стало ясно. И если я не ошибаюсь и хоть что-то еще соображаю, ты тоже неравнодушна ко мне.

Она склонила голову ему на плечо. Ноги вдруг стали как ватные. «Неравнодушна» не то слово. Но она все пыталась списать на гормональные отклонения, связанные с беременностью.

– С тобой такое бывало? Случалось тебе чувствовать нечто подобное с женщинами, с которыми тебе пришлось иметь дело по заданию?

– Чувствовать? Еще как! Я готов был их убить по окончании операции. Но если ты хочешь знать, влюблялся ли я в кого-нибудь, как в тебя, то могу сказать со всей определенностью: нет. Ты первая. А для официального оглашения сообщаю: входить в интимные отношения с женщиной, которую тебе поручено охранять, запрещено по уставу.

Он взял ее за подбородок и поцеловал.

Все в ней затрепетало, и она ответила на его поцелуй. Уже больше ни о чем не думая, она вся отдалась поцелую, желая продлить его до бесконечности. Но потом оторвалась и проговорила:

– К сожалению, я не могу заниматься с тобой любовью, Барт. В моем положении у нас ничего не получится.

– Да и зачем? К чему такой риск?

– Доктор мне на этот счет ничего не говорил. Просто я так думаю.

– Я ждал тридцать восемь лет, Миган. Могу подождать еще несколько недель и тогда покажу, как я люблю тебя. Но обниматься и целоваться нам никто не помешает. Кроме тебя, разумеется.