В погоне за мечтой - Марси Мартин (2000)

Хороший альпинист никогда не смотрит вниз, а Ники и не испытывала желания сделать это, пока карабкалась по стене вверх. Внизу она оставляла чернильно-черную темницу. Ники сосредоточила все усилия на том, чтобы добраться до полосы света. А когда она сделает это, чертов клоун может провалиться в преисподнюю.

— Негодяй, — пробормотала она.

Ники удалось преодолеть уже почти половину отвесной стены, как вдруг выступ под ее ногой обвалился. Она попыталась удержаться на скале, однако через мгновение и вторая ее нога сорвалась, и Ники повисла, чувствуя, как боль терзает ее раненую руку. Она хотела было чуть передвинуть ее, чтобы хоть немного успокоить боль, но и этой ошибки было достаточно, чтобы сила притяжения, с которой она так долго боролась, победила ее. Ники упала туда, откуда только недавно рискнула начать восхождение.

Гул в голове становился невыносимым. Ники посмотрела наверх — свет исчезал так же быстро, как уходит вода во время отлива.

Она смотрела, а полоска света становилась все уже и уже — шесть дюймов… три дюйма… два… один…

Когда наступила полная темнота, Ники запрокинула голову и закричала.

Глава 21

Стоя в ванной перед туалетным столиком, Кэтрин вдевала в ухо серьгу, как вдруг тишину разорвал дикий вопль. Она резко обернулась, а потом побежала в спальню. Все было тихо, только из сада за окном неслись крики птиц. Кэтрин прислушалась, но до ее слуха донесся лишь тихий стон.

«Успокойся», — говорила она себе, понимая, что это не поможет. Этим вечером ее нервы были напряжены до предела. Цвета на острове были вдвое ярче, а звуки — вдвое громче, чем она привыкла.

Подойдя к шкафу, Кэтрин придирчиво осмотрела себя в зеркало. Голубое платье она носила еще при Элиоте, который казался ей теперь очень давним воспоминанием. Половинки лифа платья, напоминающего саронг, перекрещивались впереди и завязывались сзади на шее. Шелк как перчатка облегал ее фигуру. Юбка с разрезом от колена доходила до лодыжек. Это было простое и элегантное платье, а сверкающие золотые серьги с сапфирами прекрасно дополняли его.

Сев на кровать, Кэтрин надела босоножки, а потом подошла к балкону. Ощущение того, что она находится в волшебном царстве, не проходило. Знойная красота тропиков была новой, но все же немного знакомой для нее. Она появилась на свет на этом острове посреди океана. Может, именно поэтому она так любила воду?

Через несколько минут Джек зашел за ней. Он был потрясающе хорош в белом костюме, черной рубашке и шелковом галстуке.

— Ого! — воскликнул он, оглядывая ее.

— Нет, это я должна сказать «ого!», — улыбнулась Кэтрин. — Ты надел костюм!

Джек опустил глаза на свою одежду.

— Ну знаешь, не такой уж я дикий. Ты готова? — спросил он, предлагая девушке руку.

И вновь у нее появилось ощущение волшебства.

Гавайская музыка заиграла в ту минуту, когда они спустились в ресторан, рядом с которым находился и ночной клуб. Одна стена ресторана выходила на пляж, освещенный воткнутыми в песок факелами. Зал ресторана был полукруглым, перед ним размещалась эстрада, окруженная пальмами и кустарником. Эти же растения образовывали в зале нечто вроде небольших беседок, в которых стояли плетеные стулья и столики с зажженными свечами.

Метрдотель повел их к столику, который Джек заказал заранее; Кэтрин обратила внимание, что почти все беседки были заняты. Но несмотря на это, обстановка в ресторане была интимной и романтичной. Со своего места они видели играющий на сцене оркестр. Кэтрин посмотрела на темневший невдалеке берег океана. Пурпурные языки заката лизали песок, мешаясь с оранжевым светом факелов.

— Как тут хорошо, — промолвила Кэтрин, глядя на Джека.

— Надеюсь, еда тут тоже неплохая, — отозвался он. — И музыку полинезийскую послушать можно.

— Очень мило с твоей стороны, что ты подумал об этом.

В его глазах играл отблеск факелов.

— Мне было приятно это делать.