— Вы приехали на несколько минут раньше, — заявил он. — Но если хотите подождать, то отведите машину назад, за поворот.

Кипя от ярости, Марла подчинилась. Прошло не меньше получаса, прежде чем на дороге появился серебристый «БМВ». Даже не выйдя из машины, Элиот открыл окно и посмотрел на Марлу.

— Не хотите ли выпить? — улыбнулся он.

— Я для этого и приехала, — ответила она непринужденно, хотя у нее так и чесались руки расцарапать ему физиономию.

— Тогда поезжайте за мной, — скомандовал Рейнолдс, направляя машину к воротам.

Включив зажигание, Марла поехала вслед за ним и увидела, что Элиот сунул в руки охраннику чек, а тот махнул рукой. Ей это было не по нраву — впрочем, как и все в этом позднем свидании, — словно Рейнолдс покупал у охранника молчание. Сжав губы, Марла провела свою машину через ворота.

Владения Рейнолдсов на Киава-Айленде были огромными. Они ехали мимо площадок для гольфа, велосипедных дорожек, мимо бесчисленных построек и наконец свернули на пальмовую аллею, ведущую на мыс острова, где на вершине холма стоял массивный дом советника, окнами выходящий на пляж.

На этот раз Рейнолдс снизошел до того, чтобы подойти к ее машине и помочь Марле выйти. Ей стало немного веселее, когда Элиот обнял ее за талию и повел к себе в дом. Пол большого фойе был выложен черными и белыми плитами, легкая лестница вела на второй этаж; богатая обивка мебели подошла бы скорее городскому особняку, а не дому на берегу моря.

— Тут замечательно, — промолвила Марла, чей цепкий взгляд тут же приметил антикварные безделушки и другие произведения искусства, тут и там расставленные по фойе.

— Спасибо. Этот дом вот уже много лет принадлежит нашей семье. Но сейчас я — единственный, кто еще приезжает сюда.

— И часто это бывает? — спросила журналистка.

— Довольно часто, во всяком случае, сюда регулярно приходит уборщица и я слежу за тем, чтобы в доме не переводилась выпивка. — Он направился к бару красного дерева, занимающему угол соседней комнаты.

Марла пошла вслед за ним и села на обитую кожей табуретку.

— Что ты пьешь? — спросил советник, взор которого пробежал по груди девушки и лишь затем поднялся на ее лицо. — Думаю, текила тебе по вкусу.

— Отлично, — кивнула Марла.

Элиот плеснул огненной жидкости в два бокала и поднял свой.

— За все хорошее! — сказал он, снова посмотрев на ее грудь.

Настроение Марлы улучшилось. Она удачно выбрала костюм. Насыщенный фиолетовый цвет замечательно подходил к ее рыжим волосам. У топа был низкий вырез, приоткрывавший грудь; короткая юбка не скрывала ног. Почувствовав себя уверенно, Марла взглянула на Элиота поверх бокала.

— Я могла и не прийти сюда сегодня, — сообщила она.

Сделав долгий глоток, Рейнолдс заметил:

— А на пляже мне не показалось, что тебя терзают сомнения.

— Видишь ли, в тот момент я еще не знала, что ты пригласишь на ужин мою подругу.

Казалось, он немного удивился.

— Так вы с Кэтрин подруги?

— Ты же сам говорил, что в Чарлстоне все друг друга знают.

— Надеюсь, ты не сказала ей, что мы ночью встретимся, иначе она спросила бы меня об этом.

Настроение Марлы опять упало.

— Нет, я ничего не говорила ей, — покачала она головой. — А что это меняет?

На лице Элиота мелькнула улыбка.

— Видишь ли, у меня свои виды и на Кэтрин, и на тебя.

— Черт возьми, что это означает? — вскричала Марла.

Поставив бокал, Рейнолдс обошел бар и приблизился к журналистке. Та запрокинула голову, чтобы взглянуть ему в глаза, но не успела и моргнуть, как Элиот схватил ее за руки, рывком поднял с табурета и завладел ее губами в требовательном поцелуе.

Марла прижалась к нему всем телом; Элиот гладил ее спину, не прерывая горячего поцелуя. Искры возбуждения, пробежав по ее телу, уже через мгновение превратились в бушующее пламя. Марла ответила на его поцелуй, но Элиот тут же отпустил ее.