В погоне за мечтой - Марси Мартин (2000)

Время шло. Женщины восторженно охали над кольцом, мужчины хлопали Элиота по спине.

— Вы уже назначили день свадьбы? — спросил один репортер.

— Да, я уже думал об этом, — ответил Элиот. — Кэтрин! Можно тебя на минутку? И вас, Анн-Мари. У меня такое ощущение, что вы будете посаженой матерью, так что нам надо обсудить это и с вами.

Когда Кэтрин и Анн-Мари приблизились к нему, Элиот обнял обеих женщин за плечи и широко улыбнулся в камеру.

— Я хочу назначить день свадьбы на двадцать четвертое сентября, — заявил он. — Это даст возможность моей будущей жене закончить программу в Прибрежной клинике. Меня не перестает удивлять то, какое внимание она уделяет несчастным детям, как чутка с ними. — Быстро чмокнув Кэтрин в щеку, Элиот добавил: — К тому же мы сможем провести дивный медовый месяц накануне выборов. — Он повернулся к Анн-Мари: — Что скажете, Анн-Мари? Как вы относитесь к двадцать четвертому сентября?

— Для венчания в Чарлстоне сентябрь — замечательный месяц, — улыбнулась женщина. — Летних толп уже не будет. Да, думаю, сентябрь подойдет.

«Подойдет», — пронеслось в голове Кэтрин, стоявшей рядом с Элиотом с вымученной улыбкой на устах. Так же, как серое платье, громадный бриллиант и этот спектакль с предложением, на которое у нее не достало мужества ответить «нет», или «может быть», или «я подумаю». Она могла сказать что-то другое, а не то, чего от нее ждал Элиот!

— Но это уже совсем скоро! — добавила Анн-Мари. — Чуть больше двух месяцев осталось, а ведь надо столько всего сделать!

— Мама проследит, чтобы список приглашенных со стороны Рейнолдсов был полным, — заметил Элиот, поворачиваясь к Кэтрин. — Надеюсь, ты любишь пышные свадьбы? С нашей стороны будет около трехсот человек. Кстати, насколько я знаю, собор Святого Михаила свободен двадцать четвертого. В пять тебя устроит? Все будет официально. Что скажешь?

Кэтрин не могла выдавить из себя ни звука. Она сумела лишь кивнуть, а Анн-Мари прижала руки к щекам.

— Собор Святого Михаила! Как чудесно! Я так и представляю, как ты идешь к алтарю, а сотни приглашенных любуются тобой!

Кэтрин, оцепенев, смотрела на нее, а мысли вихрем неслись у нее в голове. «Так и будет, — думала она. — Я стану женой Элиота в пять часов двадцать четвертого сентября в соборе Святого Михаила. И сотни людей будут смотреть на то, как я иду по проходу к алтарю…»

Остаток вечера она разговаривала с гостями, улыбалась, когда это было необходимо… Господи, как же ей хотелось быть в приподнятом, подобающем случаю, настроении! Она пыталась поймать искорки радости, которые иногда вспыхивали вокруг, но они уворачивались, поднимались вверх и улетали в темное летнее небо…

Глава 9

В последнюю неделю почти все мысли Ники были только о Джеке Кантрелле. Наутро после того вечера, когда он отказался поцеловать ее, Ники целый день просидела дома, дуясь на него и на весь свет. Однако к вечеру она поняла: такое поведение ни к чему хорошему не приведет.

Если бы она пасовала перед трудностями, то ей никогда бы не покорилась ее первая вершина. Поэтому в те дни, когда Ники не удавалось остаться с ним наедине — а этого Джек старался избегать, — Ники заставляла себя думать о дне рождения. Уж тогда-то он полностью окажется в ее власти. Она рассчитывала подействовать на Джека «прославленными чарами Ники Палмер», по меткому выражению Елены.

Девушка одевалась в своей комнате, которая теперь напоминала цветник. Вот уже два дня со всего острова — под бдительным присмотром Джека, разумеется, — ей приносили свертки и цветы. Эти дары наполняли комнату божественным ароматом. Среди них была и ваза с розами на длинных стеблях от Паоло, и огромная корзина с райской птицей от Мелроуза, и бутылка шампанского с привязанными к нему воздушными шариками и запиской «Желаю удачи» от Елены, которой было известно, какие надежды Ники возлагает на грядущий вечер.