Никто мне не верит - Молли Катс (1996)

— Омлет будет готов через три минуты. Тогда ты сможешь рассказать нам, как продвигаются дела с пробным показом программы.

* * *

Когда Линн открыла дверь квартиры, она услышала телефонный звонок.

— С тобой так трудно связаться. Я скучаю по тебе, — сказала Мэри. — Может быть, теперь, когда ты почти стала национальной знаменитостью, ты собираешься забыть своих любимых друзей?

— О, Мэри. Конечно, нет.

— Есть какие-нибудь новости о пробном показе? Когда вы будете его записывать?

— КТВ хочет, чтобы пленка была у них через шесть недель. Мы получили согласие Мэрилин Ван Дербур и Сандры Ди на участие в программе. Мы ведем переговоры с кое-кем еще. Но больше всего мне хочется заполучить Опру, но она пока молчит.

— Что еще? Как поживает Грег?

Линн вздохнула и все рассказала ей.

— Я приняла решение. Я рассталась с ним. Но меня не поняли. Все считают, что я веду себя как идиотка.

Мэри осторожно заметила:

— Тебя не должно беспокоить мнение других, если твое решение устраивает тебя саму.

— О, Мэри, — сказала Линн. Она стянула с ног сапоги. Татуировка еще не начала тускнеть; она замазывала ее корректирующим гримом, который купила в специализированном магазине, торгующем средствами, используемыми после хирургических операций, и старалась не думать о ней. — Это решение не устраивает меня ни в какой своей части.

Мэри молчала.

— Но раньше я чувствовала себя гораздо хуже. По крайней мере, я совершила поступок.

— И что дальше? — спросила Мэри спустя минуту.

— Не знаю. У тебя есть на этот счет какие-нибудь пословицы?

— Как та, в которой говорится о малышах и воде в ванной?

— Нет. В которой сказано о… том, как быть верной самой себе.

— Эта как раз подойдет, — сказала Мэри. — Однако вода в ванне не так уж плоха.

— Не говори так. Я не хочу, чтобы ты была сорок седьмым человеком, который пытается убедить меня вернуться к Грегу. Я испытываю к нему все больше и больше отвращения. То, о чем я только что рассказала тебе, было отвратительно. Колготки, каталог, все его грязные выражения…

— Некоторые люди считают их сексуальными выражениями.

— Никакой разницы. Когда речь идет о Греге. — Линн помассировала голову, которая начинала болеть. — Ты ведь сама так не считаешь?

— А ты?

* * *

Ночью в субботу она спала еще хуже, чем обычно, так как пульсирующая головная боль не оставляла ее. Не помог и тиленол усиленного действия. Она давно уже не вспоминала о валиуме, но теперь она подумывала и об этом.

Воскресным днем, сидя на террасе с чашкой горячего чая и глядя на серый порт, она продолжала мучиться решением своей проблемы.

Очень плохо, что Кара не понимает ее. Бубу и Анджела пытались оказать на нее давление. Не намеренно; но того факта, что они тоже считали, что она ошибается в отношении Грега — плюс осторожные вопросы Мэри, — было достаточно, чтобы вновь возбудить в ней сомнения в правильности ее решения.

Да, она доверяла своей интуиции; но как быть с интуицией тех, кто так близок к ней? И Грег, казалось, наконец оставил ее в покое. Количество телефонных звонков уменьшалось.

Все причины, заставившие ее отступить, были объяснимы.

Да и само отступление имело ясное объяснение.

Она отпила еще немного чая. Вдали буксир тянул длинную баржу. Если бы она взяла в комнате бинокль, она смогла бы рассмотреть людей и их передвижение на буксире, но ей не хотелось брать бинокль.

Ей вообще ничего не хотелось делать.

Четыре года назад она встречалась с мужчиной, который взял у нее в долг полторы тысячи долларов, чтобы купить ей обручальное кольцо. Он потратил эти деньги на солофлекс. Она простила его и дала еще денег. Он их тоже потратил, а потом бросил ее.