Никто мне не верит - Молли Катс (1996)

И это несчастье со спутниковой связью… сколько потеряно впустую времени и денег, не говоря уже о том танце живота, который ему пришлось исполнять после этого перед всеми этими сраными станциями.

Сама мысль о том, что запись пробного показа может быть сорвана, внушала невообразимый ужас.

Как бы ему хотелось, чтобы полиция могла сделать еще хоть что-нибудь, он или кто-то другой смог — что-нибудь, кроме бесконечного бдения перед монитором и найма на работу нескольких хорошо обученных охранников в форме.

Не имеет значения, какие пугающие звуки он издает. Он идет по песку, и волны разбиваются у его ног, вымывая из-под него опору, на которой он стоит.

И он висит высоко в небе в то время, как его семья скучает по нему на земле, и подобным образом они, возможно, проведут большую часть Сочельника…

Динь, включилась система оповещения.

Или еще худшим…

— Друзья, мы надеялись доставить вас всех домой в Бостон. Но, увы, служба авиационного контроля только что сообщила нам, что в связи с погодными условиями, неблагоприятными для посадки, наш рейс направляют в Нью-Йорк…

* * *

— Ничего интересующего вас нет. Извините.

Майк склонился над своим столом. Кто-то развесил на лампах и других предметах леденцы на ленточках, и повсюду чувствовался запах сахара.

Он прижал трубку к другому уху.

— А как начет того, чтобы попробовать ваш компьютер М.О.?

— Как только у меня будет время заполнить форму, — сказала детектив в Лос-Анджелесе. Ее звали Абигайль Стерн, и говорила она так, что было ясно, что в конце рабочего дня в Сочельник у нее есть множество более приятных дел, чем помогать полицейскому из Бостона отыскать в Лос-Анджелесе какого-то маньяка, который упорно не хотел всплывать ни в ее голове, ни из папок с уголовными делами.

— Вы уже звонили сюда раньше, верно?

— Один или два раза.

На самом деле он звонил несколько раз — после каждого нового эпизода преследования, а иногда просто для того, чтобы поговорить со свежим человеком. Подсознательно он надеялся на то, что случится чудо и один из ветеранов подскочит и скажет: «Да вы же описываете того психа с колготками! Подождите, я сейчас найду его дело!»

Он попытался прощупать в достаточной степени ограниченные источники информации детектива Стерн с помощью еще нескольких вопросов, но это не дало никаких результатов. Он повесил трубку, откинулся на спинку стула и приказал себе идти домой.

Его рабочий день закончился два часа назад. Полицейские, которые хотели по дороге домой отметить вместе Сочельник, приглашали его с собой, но он отказался, так как ранний вечер был самым подходящим временем для звонка в Калифорнию.

Он сидел за этим столом слишком долго. Ему начало казаться, что его зацементировали в этот проклятый стул.

В двадцатый раз он пожалел о том, что не может дать серьезного обоснования необходимости выделения времени и денег на поездку в Лос-Анджелес. Столько же можно потратить и на телефонные разговоры, даже если ты общаешься с более дружелюбно настроенными и покладистыми людьми, чем детектив Стерн, а такие ему несколько раз попадались.

Если бы он мог присутствовать там лично, то своими силами получил данные, которые не добыл сейчас. Он смог бы задавать вопросы получше и максимально использовать свое лучшее качество — смотреть, слушать, впитывать в себя все мельчайшие детали и создавать из них целостную картину.

Но для получения разрешения на такую поездку было необходимо, чтобы в этой истории более явно прослеживался криминальный момент.

И в тысячный раз он радовался тому, что такой момент еще не возник.