После всех этих лет - Сьюзан Айзекс (1994)

— Конечно, Джессики. Я самый лучший публицист делового мира в городе. Я создала ему репутацию. А разве он когда-нибудь говорил вам другое?

— Он считал вас потрясающей. Вы дали о нем хорошую статью в «Форчун».

Она кивнула головой, признавая посвящение в рыцари.

— И она хотела быть… — Джейн со злостью отбросила шаль, открыв блузку крестьянского стиля, цена которой равнялась примерно заработку всей крестьянской жизни, — в колонке. Тогда ей следует иметь Лиз Смит. А что Лиз Смит может для нее сделать? О, она хотела появляться в «Таун энд Кантри»! А я публицист делового мира, а не волшебник. Я не могу взмахнуть волшебной палочкой и превратить ее в знаменитость. Что такого она сделала, чтобы изводить на нее так много чернил?

Джейн уставилась на свои часы:

— У меня назначен важный обед.

— Продолжайте, — потребовала я.

Пальцами она расчесывала бахрому на шали.

— Джессика, по-видимому, обрабатывала Рика весь День Труда, потому что он позвонил мне во вторник и сообщил об увольнении по телефону!

Она схватила бахрому и рванула так, что чуть не оторвала.

— И вы с тех пор пытались с ним рассчитаться, но он не отвечал на ваши звонки? Он ведь даже не перезванивал вам?

— Что вы хотите этим сказать? — она оставила бахрому и стала счищать налипшие шерстинки с костюма, бросая их на пол. — Что это я его убила? Публицисты не убивают. Знаете, кто убивает? Жены убивают.

Она почувствовала себя уже спокойнее, а потому я пошевелила в кармане помадой.

— Расскажите побольше о Джессике.

— Что вы хотите услышать? Что она грубая, хладнокровная сука? Пожалуйста! Она грубая, хладнокровная сука.

— Хватит об этом. Что она делает?

— Она преуспела в открытии новых рынков для Дейта Ассошиэйтед. Она считала, что их бизнес не процветает из-за экономической политики здесь.

— Здесь?

— Да. В Соединенных Штатах. Она подбивала Рика выйти на международную арену.

— А он хотел этого?

— Хотел. Это имело смысл для компании, несмотря даже на материальные расходы. И даже если бы не это, он этого хотел, потому что этого хотела она. Он был без ума от нее.

Я почувствовала, что мне трудно глотать.

— А она?

— Нет. Ей это скоро наскучило, — ответила Джейн, как бы утешая сама себя.

— Я так не думаю, — бросила я.

— Это ваше дело!

— Откуда вы знаете?

— Я женщина. Я знаю, когда другая женщина — страшное дерьмо, и, поверьте мне, эта сука даст еще сто очков вперед Нэнси Рейган — она восторженно на него глазеет, пока он не встретится с ней взглядом, но она… — Джейн замолчала и многозначительно ударила себя по губам. — Знаете, что это было? Он не то, чтобы наскучил, но как-то стал ей не нужен. Раз он ушел от вас, то острота ощущения исчезла, а ей хотелось чего-то большего.

— Но она не имела кого-то другого, нет?

— Она не оставляла пресс-релиза.

— Что это значит?

Джейн, разглядывая маленькую складку на моих брюках, обдумывала мой вопрос. Она была не из тех, кто попусту тратит время. В конце концов она сказала:

— Джессика уже и не пыталась скрывать свое отношение. Это было в конце лета. Да, когда он меня выставил. Уже все было очевидно.

Говорила ли мне Джейн правду или то, что я хотела бы услышать, чтобы поскорее избавиться от меня? Если бы она хотела сделать мне приятное, она сказала бы, что это Ричи пресытился Джессикой.

Я пыталась решить, как лучше выбраться из дома Джейн, не связывая ее, не затыкая ей кляпом рот, не выключая ее телефон. Что-то заставило меня вспомнить, как я выбралась из дома Джессики — была вытолкнута ее дорогим папочкой.

— Между прочим, вы знаете что-нибудь о родителях Джессики?

— Откуда мне знать? Послушайте, я могу позвонить к себе в офис и спросить, не было ли звонков?

— Нет.