За красоту убивают - Кейт Уайт (2005)

— Моя. И только моя, — призналась я. — Я также должна признаться, что делала искусственное дыхание погибшей… Поэтому вы найдете у нее во рту мою слюну.

— Вы считали, что у вас есть шанс вернуть ее к жизни? — недоверчиво спросил детектив.

— Нет, я просто подумала, как будет забавно рассказывать всем, что я целовала труп.

Мне не следовало так говорить, но я не удержалась. Этот тип ужасно раздражал меня своей серьезной, граничащей с педантизмом манерой ведения допроса. Я уже ожидала, что из-за моей непочтительности он наденет на меня наручники или в лучшем случае заявит, что лишает меня сертификата об окончании курсов Красного Креста, но вместо этого мои слова, как мне показалось, слегка — именно слегка — его позабавили.

На этот раз последовала очень длительная пауза. Он пристально смотрел на меня темно-синими глазами.

— Вы, разумеется, поступили правильно, — наконец произнес Бек. — Большинство людей не умеют вести себя в критической ситуации с такой быстротой… и компетентностью.

Я испытала облегчение. Потом я почувствовала себя полной дурой, потому что от его комплимента меня бросило в дурацкий жар.

У него еще оставалось ко мне несколько вопросов, например, к чему, помимо трупа, я прикасалась в комнате, где могла оставить отпечатки пальцев, а также несколько уточнений насчет дверей и выключателей. Еще он спросил мой адрес и номер телефона в Нью-Йорке. Потом объявил, что мне нужно будет днем приехать в полицейский участок и официально оформить показания. Из заднего кармана брюк он достал коричневый кожаный бумажник, извлек из него визитную карточку и, прежде чем передать ее, написал номер своего сотового.

— Позвоните, если вспомните что-то еще, — попросил он внезапно потеплевшим тоном. — Я считаю важным услышанный вами звук. Я хочу, чтобы вы сообщили мне, если вспомните еще какую-то деталь. Любую. Самую незначительную. Это ясно?

— Ясно. Я так и сделаю. Но мне бы не хотелось обнадеживать вас. Я и правда ничего не видела.

— Вы бы удивились, узнав, что иной раз вспоминают люди.

Он поднялся со стула, а я неуклюже выбралась из кресла.

— У меня есть вопрос, — заявила я, когда он уже хотел уйти. — Была… была ли она жива, когда ее заворачивали в эту бумагу?

— Это наша забота, а не ваша. — Думаю, он не хотел, чтобы его слова прозвучали так резко, поэтому смягчил впечатление короткой улыбкой. — Послушайте, мы сделаем все, что в наших силах, чтобы найти преступника. А вам сейчас советую отдохнуть. У вас была тяжелая ночь.

А это уж моя забота, подумала я, когда он выходил из комнаты. Я все не могла забыть прохладные губы Анны под своими губами. Я совсем ее не знала, но в какой-то миг надеялась спасти ей жизнь. И теперь меня переполняла потребность узнать, как она умерла и кто ее убил.

Я пошла в соседнюю комнату, где, свернувшись калачиком на маленьком диванчике, с хмурым лицом спала Дэнни. Внезапно я вспомнила один эпизод из прошлого. Она повела меня делать мой первый маникюр и педикюр. Мне было всего двенадцать лет, а от педикюра было так щекотно, что я рефлекторно поджимала пальцы. Дэнни тогда чуть не умерла со смеху. Казалось странным, что мы поменялись ролями, и теперь мне хотелось ее успокоить.

Я осторожно потрясла Дэнни за плечо и несколько раз позвала по имени. Проснувшись и сфокусировав взгляд на моем лице, она застонала.

— Мне вдруг показалось, что это всего лишь ночной кошмар, — сказала она. — Но это не так, да?

— Да. Детектив ушел, Дэнни. Мы можем разойтись по нашим комнатам.

— Хорошо. Хотя, наверное, уснуть я больше не смогу.

— Может, хочешь немного поговорить? Я тоже не смогу заснуть.

— Да, я бы хотела поговорить. У меня столько вопросов. Может, перейдем в салон?

Она поднялась с дивана все еще в пижаме и халате и повела меня по коридору в холл. В гостинице стояла полная тишина.

— Ночью никто из гостей не спускался? — спросила я.