Золотая рыбка-2 - Вэвиан Фэйбл (1999)

— Оказывается — что? — флегматично спрашивает Квазимодо.

— «Ю» — это ты!

— А ты у нас известный разоблачитель тайн, — смеется он. — В твоих словах есть доля правды, но на самом деле все сложнее.

— Сложнее некуда, — вздыхаю я.

— Со временем поймешь. — Он покровительственно гладит меня по голове и при этом обгоняет бесконечно длинный трейлер, проскакивает на красный свет, загоняет на тротуар одинокого велосипедиста и вынуждает резко подскочить уровень адреналина в крови уличных регулировщиков. Бедные стражи порядка так и не успевают засечь номер взбесившегося автомобиля.

Мы вырываемся на автостраду, затем сворачиваем на какие-то захолустные, хотя и с хорошим дорожным покрытием пути; я давно перестала ориентироваться и даже смутно не представляю, где мы. Тело Хольдена сотрясает дрожь, временами он стонет. Теперь я уже не выпускаю его запястье и с разговорами к нему не пристаю, только молю Бога, лишь бы остался в живых.

Наконец мы подкатываем к какому-то отдаленному хутору, на террасе перед низким домом горит свет. Квазимодо ставит машину возле знакомой серой «мазды», и я испытываю шок. Распахивается дверь, наружу выбегают двое мужчин, слаженными движениями осторожно извлекают из машины Хольдена и поспешно уносят в дом. В полной оторопи я узнаю Патрика и Стива. Не в силах двинуться с места, сижу с отвисшей челюстью. Результат моих недолгих размышлений привычный — дура я, дура!

Откуда ни возьмись, появляется Хмурый и встревоженно склоняется, помогая мне выйти из машины.

— Что с тобой? — Голос его звучит хрипло.

Мне, понятное дело, не до объяснений. Я молча переступаю порог и попадаю в просторную кухню, где за длинным столом сидят двое заспанных, одетых в пижамки ребятишек. Нелл Хольден и Элла Беллок. При моем появлении девочка вскакивает и бросается ко мне. Она обвивает мою талию, стараясь захватить в свои объятия и отца, но ручонки слишком коротки. Я целую ее милую мордашку. Теплая со сна девчушка повисает у меня на шее и восклицает сквозь смех: «Здравствуй, Дениза!»

В соседней комнате уложили Хольдена, над ним хлопочет Рюль. Какой разносторонний каскадер, мелькает у меня мысль. Рюль делает больному укол в бедро и продолжает осмотр. Несколько минут тягостного, напряженного ожидания, затем он обводит присутствующих взглядом и говорит:

— Его напичкали наркотиками. Правда, давали с таким расчетом, чтобы просто спал беспробудным сном. Как только начиналось обезвоживание или истощение организма, вливали питательный раствор. Остается выждать, пока вся эта гадость выйдет из организма, но больному необходима жидкость, много-много жидкости. Так что выметайтесь отсюда, а я займусь делом. Шеллен поможет мне — так или иначе, больного придется оставить на ее попечение.

Шеллен? Да, это та самая женщина, которую однажды утром я видела в обществе Нелла и под охраной двух собак. Выходя из комнаты, мы натыкаемся на мальчика. Стоя у порога, он не сводит широко раскрытых глаз с лежащего на кровати мужчины, и его тихий вздох звучит вопросом: «Папа?»

Не дожидаясь, пока Рюль управится со своими обязанностями, мы снова усаживаемся в машину Квазимодо, на сей раз к нам присоединяется и Даниэль. На предельной скорости влетаем в город, чтобы, пересев в угнанную мной машину, снова покинуть Лайн и еще до рассвета тайком вернуться к месту съемок. По дороге мужчины переговариваются, обсуждая операцию. Толика одобрения перепадает и мне за проявленную инициативу. Время от времени я пытаюсь влезть со своими вопросами, но тщетно…

— Кто же эти парни — Рюль, Стив, Патрик и Луис?

Ноль внимания.

— Неужели мне так и не узнать, кто скрывается под псевдонимом Юстиция? — настаиваю я, но мужчины не обращают на меня внимания.

На берегу реки Квазимодо прощается и уезжает.

Теперь Хмурому не отвертеться. Поскольку я сижу за рулем, он, чтобы спастись от расспросов, погружается в изучение истории болезни Хольдена.