Банкирша - Александра Матвеева

Я удивилась и коснулась его рукава; он не отреагировал на мое прикосновение, и я удивилась еще больше:

— Разве ты не останешься?

— Нет. Я поеду в Москву.

Что ему делать в Москве на ночь глядя?

— Как хочешь. Выпей чаю.

— Не хочу. Пусть ребята пьют, и поедем.

Он был какой-то неживой, не похожий на себя. Я не могла понять, что с ним случилось. Наверное, просто устал.

— Костя, я хочу, чтоб ты знал: я горжусь тобой!

— Правда? — Он неприятно усмехнулся. — Поэтому и побеседовала с Яковлевым?

Он с непонятной мне болью посмотрел глубоко-глубоко в мои глаза и вдруг легонько провел тыльной стороной ладони по моей щеке снизу вверх и, сбежав с лестницы, скрылся в саду.

Я осталась стоять, тупо глядя в темноту, недоумевая, чем его мог так опечалить мой разговор с Яковлевым. Мы вообще часто и подолгу говорим с Генкой, и Костя всегда относился к этому спокойно. Разве что подсмеивался над нашей манерой перезваниваться два-три раза в неделю.

Только ночью я где-то между снами вспомнила, что пообещала мужу переговорить с Яковлевым о разводе. Я вскинулась со сна и больше не уснула. Костя не знал, что моя решимость расстаться с ним сильно поколебалась. И причиной был именно разговор с Яковлевым.

— ..Лена, он действительно не понимает, почему ты так завелась из-за квартиры. Он не знал дома: интернат, казарма, общежитие, коммуналка, камера, барак. Для него дом — это просто место, где спят, а не святыня, как для тебя. Мы ему говорили, что нельзя делать евроремонт без твоего согласия. Но он уперся.

Страшно гордился собой и радовался, что успел к твоему возвращению.

Часть 2

Накануне

Уже три дня я жила дома. Как господин Скоробогатов и обещал, фирма, делавшая евроремонт, восстановила прежний вид спальни и кабинета. Вся остальная часть квартиры сияла великолепием, но казалась чужой и даже враждебной.

Два предыдущих дня я занималась налаживанием быта и ждала. Напрасно. Господин Скоробогатов не появился.

Не выдержав неизвестности, я собралась и отправилась в офис. Шеф отсутствовал. Я оставила на столе секретаря сводный аналитический отчет.

Господин Скоробогатов категорически отказывался считывать информацию с экрана компьютера, поэтому отчет распечатывался в единственном экземпляре.

По дороге к приемной, преодолевая некороткий путь по коридору, я встретила одну из молоденьких секретарш. Лицо девочки не было мне знакомо, мое ей тоже, и на мою улыбку девица ответила взглядом, полным холодного безразличия.

Другими словами, приняв меня за посетительницу, она не кинулась ко мне, готовая к услугам, а облила волной пренебрежения.

— Вера Игоревна, у нас есть человек, который отвечает за персонал?

Идеальная секретарша подняла на меня спокойные серые глаза, отложила ручку и села иначе на своем вертящемся стуле, готовясь к разговору. Весь ее вид радовал глаз. Кроме скромненького серенького костюмчика. Костюмчик вызывал зависть.

— В каком смысле? — осведомилась Вера Игоревна.

— Ну офис-менеджер…

— Нет.

И она начала перечислять, загибая стройные пальчики:

— У нас есть начальник безопасности, начальник канцелярии, начальники служб…

— Выходит, каждое подразделение живет по своим правилам?

— Похоже…

— Сотрудник может явиться в офис в джинсах и вести переговоры «без галстука»?

— Я не думала об этом. Наверное, так.

— А кто регламентирует внешний вид секретарш?

— Не знаю. Или Зиновьева, или никто.

— За три шага по коридору я встретила девочку в мини-юбке, без чулок, и другую, не пожелавшую ответить на мое приветствие.

Вера Игоревна слегка насторожилась:

— Она вас не узнала.

— Разумеется. Именно поэтому. Ее работа — быть приветливой с любым, кто переступит этот порог. Я могу попросить вас собрать где-нибудь всех девушек?

— Да. Через четверть часа в зале заседаний.