И весь ее джаз… - Иосиф Гольман (2013)

На небо набежала необычная в это время года тучка. По воде и ивам закапали редкие, но крупные капли. Пришлось натянуть брезентуху, неизвестно было, сколько еще придется ждать.

Я точно знал, что прибыл на несколько часов раньше Джамы, и потому не волновался. Биологи меня не интересовали, к тому же баба была сильно брюхатая — даже из-под плаща видно — она вышла на берег с тазиком белья. Я только хотел выяснить, кто дома: остановился, попросил воды. Баба крикнула в дом. Кружку с водой мне вынес муж, щуплый дядька, полускрытый дождевиком.

Я даже лодку не стал привязывать: пить действительно хотелось, а потом уйду за пару километров и вернусь берегом. Ерик здесь неширокий, подожду Джаму и с сорока метров из обреза попаду в братана наверняка. А то, что ученые меня потом опознают, — волновало мало. Меня и так пол-Астрахани способно опознать. Кроме этих идиотов — у них даже телеантенны на домушке не имелось. На что же люди расходуют свою единственную жизнь!

Я попил и уже собрался отчаливать, как спиной почувствовал взгляд.

— Что уставился? — обернулся я к мужичку.

— За полгода — ты четвертый гость, — усмехнулся тот, совершенно не испугавшись. — Троих звал сам. Необычно.

— Ученый, — я почему-то, сам не знаю, потихоньку наливался злобой. Что ему от меня надо? Я же действительно собирался вот-вот отчалить. — Тебе это нужно, голову включать?

— Голову всегда надо держать включенной. — Мужичок, такой умный, был совсем рядом со смертью, но, похоже, об этом не догадывался. — Вряд ли тебе нужен я. Значит, Джама?

— Лучше б ты не включал голову, — устало сказал я. Работы явно прибавлялось.

И все же я недооценил мужичка.

Из-под дождевика показался ствол «Сайги», и, мамой клянусь, если б я опоздал, он бы не промахнулся.

К счастью, я всегда все успеваю.

Обрез прогрохотал так раскатисто, что я начал переживать — не услышит ли кто? К счастью, никто ничего не услышал.

Баба придумала бежать в дом. Другого места на острове, где спрятаться, она не нашла.

Там и осталась. Вместе с идиотом-мужем.

Видит бог, я этого не хотел. Просто никогда не нужно лезть в чужие дела. Проживешь гораздо дольше.

Я отвел лодку, но не за два километра, как планировал вначале, а совсем недалеко, назад, за островок рядом с их домом. Сам же устроился в удобной ямке на берегу, в корнях ветлы. Перезаряженный обрез лежал на ровном корне, глядя черным глазом на хижину.

Ну а теперь мне оставалось только ждать.

Я специально не смотрел на часы, чтобы время не замедлялось. Поэтому Джама прибыл довольно быстро — земля еще не успела просохнуть после короткого дождя. Неспешно проплыл мимо меня, с реки полностью прикрытого ветвями.

Я мог бы грохнуть его сразу. Еще когда тот подплывал. Или когда въехал катером на пологий берег.

Мушки на спиленном стволе не осталось, но я даже Джамины узкие черные усики видел отчетливо. Да и глаза бы тоже разглядел, хотя сейчас мне не хотелось в них смотреть.

Самое правильное было бы — нажать на курок. Для этого все и затевалось. И от этого же зависело гораздо более важное дальнейшее. Я даже привстал на колени, чтоб гарантировать попадание.

Однако — не нажал.

Может, снова ощутил нашу невидимую связь.

А может — это действительно так, — потому, что мне было приятно ощущать свою скрытую силу. Не скрытой хвастаются только тупые амбалы и твари типа Амира Булатова.

Джама все понял сразу. Как — не зайдя в дом, — ума не приложу. Говорю же, красавец.

Он на миг совершенно застыл, а потом взвыл, как волчара:

— Где ты, тварь?!! Я вырву твое сердце!

Глупо, но мне, глядящему на него сквозь прицел, стало страшно. Нужно было стрелять раньше, пока не видел этих бешеных глаз.

И все же выстрелил не я.